объяснить путаницей в документах. Обвинение Вильхайма недействительно по истечении срока давности, да и официальная жалоба, насколько я знаю, нигде не зарегистрирована. — Абрахам улыбнулся. — Видите ли, Иоганн Максимилиан очень влиятельный человек.

— Я говорила с Иоганном сегодня утром, — сказала Маришка. — Он пообещал мне, что больше не позволит отцу досаждать нам.

Все еще обнимая Тину одной рукой, Рэй протянул другую отцу.

— Спасибо, папа.

Рэй чувствовал в их рукопожатии что-то новое: оно было доверительным, как никогда прежде. Это было рукопожатие не просто отца и сына, но двух равно уважающих друг друга мужчин. Странно, потребовалось тридцать два года, чтобы прийти к этому. Но Рэй почувствовал гордость.

Он повернулся к родителям Тины и протянул руку Ивану.

— Сэр.

Хватка у Ивана была медвежья, и от избытка чувств он так тряс руку Рэя, что едва не оторвал.

Маришка, утирая слезы, поцеловала Рэя в щеку.

— Я желаю вам такого же счастья и любви, как у нас с Иваном. Моя малышка! — Она поцеловала дочь и наконец продемонстрировала свой обычный темперамент, с рыданиями выскочив из комнаты.

Абрахам повернулся к Ивану.

— У меня есть непочатая бутылка палинки, только что со льда. Присоединитесь ко мне?

— Разве я могу отказаться от такого предложения? — Иван поклонился и жестом пропустил Абрахама вперед.

И вот опять Рэй с Тиной остались вдвоем, и это было счастливое уединение.

Рэй повернул Тину к себе и пристально поглядел ей в глаза.

— Все хорошо?

— Я… Думаю, да. — Она тихо улыбнулась. — Все просто прекрасно.

Рэй улыбнулся ей в ответ, потом наклонился и поцеловал.

— А ты знаешь, что я влюбился в тебя даже прежде, чем увидел?

Тина удивленно вскинула глаза.

— Прежде, чем увидел?

— Да. — Новый поцелуй. — Я стоял за дверью твоего офиса и слушал твой голос. А ты потом не взяла меня на работу, о жестокая. Тут я совсем пропал.

— Значит ли это, — Тина провела пальчиком по его груди, — что нужно отказать тебе, чтобы возбудить твой интерес?

— Слишком поздно, любимая, — усмехнулся Рэй. — Ты у меня в руках, и я не собираюсь тебя отпускать. — И он поцеловал ее снова, долгим и глубоким поцелуем. Поцелуем, полным обещаний и любви. Когда он наконец оторвался от ее губ, оба едва дышали. — Ты выйдешь за меня? — Рэй поднес ее руку ко рту и поцеловал кончики пальцев. — Наши родители хотят этого, ты же знаешь. Ты должна сказать «да».

— Я полагаю, мы не можем разочаровать их, не так ли? — ответила Тина. — Они же расстроятся.

— Очень расстроятся. — Рэй перешел на ее запястья, целуя их по очереди. — Думаю, нам стоит пригласить Иоганна на свадьбу.

— Согласна.

У Тины перехватило дыхание, когда он провел языком по нежным венам на ее запястье.

— Я люблю тебя, Рэй. И не знаю, как бы я смогла жить без тебя.

— А я бы тебе и не позволил. — Он оторвался от ее руки и улыбнулся. — Пожалуйста, не тяни со свадьбой, милая. Я хочу дать тебе свое имя, заниматься с тобой любовью каждую ночь и пробуждаться рядом с тобой каждое утро.

— Я тоже не хочу долго ждать, — согласилась Тина. — А то вдруг еще что-нибудь случится. И так довольно: у меня куча родственников, о которых я и понятия не имею, Рэйчел вышла замуж и ждет ребенка. Ой! София мне не простит!

Рэй выгнул бровь.

— Что ты выходишь замуж?

— Что я оставляю ее одну на растерзание маме. Рэйчел замужем, я, считай, тоже. Теперь все матримониальные планы матери сосредоточатся на Софии.

Рэй рассмеялся и крепче обнял Тину.

— Я хочу, чтобы ты все-таки открыла ресторан, о котором мечтала. Когда кампания закончится, я сделаю все, чтобы твои мечты осуществились.

— До этого еще целый год. — Она обвила руками его шею. — Вообще, у нас целая жизнь впереди.

— Верно, целая жизнь. Дети. Дом. Внуки. И правнуки! Целая жизнь. Боже, как же я люблю тебя, Катина Александер.

— И я люблю тебя, Рэй Данфорт.

Он прижался к ее губам в страстном, нежном, бесконечном поцелуе.

— Не пойти ли нам прямо сейчас к гостям и объявить о помолвке? — спросил он, переведя дыхание. — Заодно и журналюги здесь. То-то они будут рады!

— Прямо теперь? К журналистам? — Тина стала нервно кусать губы.

— Привыкай, любимая, — сказал он с усмешкой. — Ты теперь Данфорт.

— С этим, — улыбнулась Тина, — я как-нибудь справлюсь.