бессмертных существ, не достигших половозрелости.

— Детей, — выдохнула она.

Зверь подавил желание втянуть голову в плечи. Ну, детей. И что? Если дети, так их уже и убивать нельзя?

— Детей, — подтвердил демон, — сотня — это очень много. Он отдал весь пакет практически за бесценок. Исходя из этого, можно предположить, что в запасе у него есть еще, как минимум, столько же. Скорее же всего, значительно больше. Кстати, обосновавшись в столице, Вантала не стал связываться со скупщиками. Вместо этого устроился техником в автомастерскую «Драйв».

— Техником? — она удивленно выгнула брови.

— Старшим смены, — тут же уточнил демон, — и, кстати, уже успел заслужить известность среди гонщиков-экстремалов. Ему прочат второй приз в Больших гонках. Первый, разумеется, снова возьмет Бегемот.

— Техником, — ее губы произнесли это слово так, что Зверю вновь пришлось призвать себя к порядку, — ты слышал, сэр Агар? — она подняла глаза на Жида, — слесарь. А ведет себя так, как будто он принц крови.

— А он и есть принц, — Жид пожал плечами, и Зверь едва не подпрыгнул в кресле, — будущий Темный Владыка.

— Да что ты? — она наконец-то отвела взгляд от своего носатого приятеля, — этот мальчик — хозяин Санкриста?

— Будущий, — напомнил Жид, — он, вообще-то, в бегах. Любящие родственники уже все ноги в поисках сбили, и хоть бы капельку его это обеспокоило.

— Зачем же он убегает? Не хочет стать Темным Владыкой?

— Представь себе — нет.

— Неужели быть техником лучше?

— Кто его поймет? — Жид поправил прядь волос у нее над ушком, и Зверь глухо зарычал, — У мальчика золотые руки, ледышка вместо сердца и компьютер вместо мозгов. Я не брался бы судить, что для него лучше, а что хуже.

— Подожди, — несколько секунд ее глаза неотрывно смотрели на Зверя, и тому вновь пришлось делать вид, что он полностью поглощен пьесой. Полог искрил, но держался, — Санкрист, — повторила она, — значит, он и есть тот самый Волчонок? Правнук…

— Если ты о Дрегоре, то таки да, это он.

— Тогда понятно, — она задумчиво кивнула.

— Что тебе понятно?

— Понятно, почему я ему не интересна. Как это ты говоришь: ноль эмоций, фунт презрения. Уже полчаса как я сняла полог, мужики в зале кончают один за другим, Артур, ты видел, и тот предпочел убраться. А этот скуластенький, хоть бы почесался.

— Но Дрегор против соблазнения не возражал, нет?

— Именно, что не возражал, — она вздохнула. Округлости грудей, под сильно декольтированным платьем, поднялись и опали, и Зверь мучительно позавидовал своему легендарному прадеду.

— Не понял, прости.

— Дрегор не поддался чарам, ему просто захотелось переспать с Лилит. Есть у него женщина? — она требовательно взглянула на демона.

— Женщина и мужчина, — тот сверился с бумагами, — да, женщина — оборотень, актриса, сегодняшняя дебютантка.

— Ах, вот как, — Лилит царственно взглянула на сцену, где Анжелика, в роли главной героини, учиняла своему возлюбленному скандал со слезами и битьем посуды, — мордашка ничего. А между ушками у нее что-нибудь имеется?

Демон дипломатично пожал плечами:

— Если желаете, я составлю доклад.

— Желаю, — сообщила Лилит, — а мужчина? Любовник?

— Нет. Оба гетеросексуальны.

— У них одна женщина на двоих?

— Видимо, да.

— Какое падение нравов! — она рассмеялась, сверкая белыми зубами, — он мне определенно нравится. Что скажешь, сэр Агар?

— Трахни его, если тебе хочется, — Жид пренебрежительно улыбнулся, — хотя, твоей тяги к извращениям я не понимаю.

Зверя давненько не макали в дерьмо так глубоко и походя. Успел отвыкнуть. И с непривычки эта небрежная пощечина показалась довольно болезненной.

— Когда он увидел меня, — Лилит вдруг перестала смеяться, — когда он увидел меня, Агар, я была под пологом. Я вошла и почувствовала… наверное, так чувствует себя Мария, когда Артур обращается к ней с молитвой. Кстати, как он?

— Да как обычно. Работает. А тексты, мерзавец, кидает в Сеть. Нравится ему смотреть, как СБ-шники с ума сходят. Последнее время повадился вкраплять туда дезу, чтоб, — говорит, не расслаблялись. Был давеча на Небесах. Вернулся, надрался и пошел в Глубокие земли чернокнижников мочить. За ним сразу стая охотников увязалась — как же, столько жизней на шару. А Арчи наш и охотников перебил. Чего там, — говорит, — нечисть ведь. Я когда это слово от него слышу, веришь, сам пугаюсь. А ну, как решит, что и я тоже…

— Почему Мария не попросит за него?

— Она просит. Но Сын… да ты сама знаешь, там свои сложности.

— Он так ее любит! Агар, почему меня никто не любит так же?

— Ну-ну, — Жид высвободил руку и приобнял свою царственную даму за плечи, — ты просто поддалась чарам упыреныша. Девочка моя, этот косоглазый слесарь — вампир. И не просто вампир — охотник. Он чародей. У него работа такая.

— И что?

— Да то, что ты сама — суть чары, грезы, волшебство. И вдруг купилась на банальную охотничью уловку. Ты знаешь, как они действуют?

— Чары?

— Охотники, — пальцы Жида гладили ее белое, округлое плечо, — самой качественной считается жизнь, которую забирают с болью. Эти твари, во всяком случае, лучшие из них, сначала зачаровывают жертву, или, если хочешь, очаровывают, приручают, приучают к себе. А потом убивают. Потому что так больнее. Разумеется, тебя он убить не сможет, да и не собирается, наверное. Просто сработала профессиональная привычка. Увидел экзота — очаруй и убей. Мастера, вроде твоего Ванталы, делают это бессознательно.

— Да? — может быть, она произнесла это с грустью? Зверь не слышал. А, в общем, даже и не рассчитывал. Чего там, пейсатый прав. Очарование действительно происходит бессознательно.

— Ты просто представь себе, как он убивал этих детишек, — очень серьезно предложил Жид, — маленьких, лет десяти, не старше. Он убивал их медленно, резал на кусочки, высасывал жизнь. Дети, наверное, кричали…

— Перестань, — попросила Лилит, — ее красивые губы скривились, в сумасшедших глазах распахнулась огненная бездна, — заткнись, Агар.

— Как скажешь.

И все равно она была прекрасна.

Лилит. Госпожа этих земель. Женщина, созданная из пламени. Из огня.

Тебе бояться ее нужно, Эрих, — сказал себе Зверь, — волк-одиночка, охотник, мать твою, за экзотами. Это ж огонь в чистом виде. То, что ты любишь, блин.

Она была прекрасна.

Информация ушла, просочилась. Что за свойство у нее такое поганое — просачиваться! Теперь драгоценных родственников можно ждать со дня на день. В гости. И ведь нагрянет родня, это уж как пить дать. Бежать надо, бежать, чем скорее, тем лучше. Было бы еще куда!

Кстати, Агар, чертов шкаф с носом и