— Нет же! Это правда. Вот только я не настроена сейчас все это обсуждать. Со мной там разное произошло, и я теперь не та, что была раньше. И, как прежде, вряд ли буду. Человек, который увидел такое, не сможет позабыть этот опыт. И невозможно остаться прежним, Сашка! Дай мне время на анализ, прошу.

— Я счастлив, что ты вернулась. И что ты живая… — Он встал и подошел вплотную. Крепко обнял и зарылся лицом в волосы.

«Ну вот, и телесные контакты! Как решать эту проблему? Я совсем запуталась. Может, махнуть в отпуск в одиночку? В Сочи, например? Нет, он меня никуда теперь не отпустит».

— Ну, выше нос! Я здесь. Мне нужно выспаться. Ужасно тянет в сон. — Она провела рукой по его волосам и отстранилась, зашоркав тапками в направлении спальни.

Влада всегда дома шоркала тапками, и ей это нравилось. Было в этом что-то детское и забавное. И если мужчина говорил ей, что она шоркает, в первые дни знакомства — это был точно не ее вариант. Ее мужчина или не заметил бы, или счел бы милым. Сашка никогда не произносил этого вслух, но ей казалось, что он просто не замечает этого так же, как сам чавкал, когда ел что-нибудь вкусное. «Интересно, а как поступил бы Эрик?» — задумалась Влада, бредя в направлении спальни. Она была уверена, что он бы ни за что не сделал ей подобного замечания, хотя подметил бы, конечно, сразу. Возможно, он и без тапок заметил. Домашней обуви во дворце не носили, но не шоркала ли она голыми пятками, когда ходила по комнате босиком?..

* * *

Сон Влады был глубоким и без сновидений. Она проснулась, когда за окном уже начало темнеть. На краю кровати сидел Сашка в полумраке.

— Саша? Ты чего сидишь тут?

— Смотрю на тебя.

— Я дома и не собираюсь улетать.

— Скажи мне, что произошло?

— Ты позвонил родителям Ксюхи?

— Да. Она не возвращалась. Они хотят поговорить с тобой.

— Хорошо, но не сегодня. Надо позвонить маме.

— Я говорил с ней, сказал, что ты очень крепко спишь. Она позвонит завтра утром.

— Я сама поеду к ней завтра.

«Молчит. Вот черт, его не устраивает мое объяснение», — поняла девушка.

— Влада, — сказал он настойчиво.

— Саша! Я тебе все объяснила. Меня не было, потому что я отсутствовала в этом мире. Фильмы смотришь? Представляешь, путешествия между мирами действительно возможны!

— Влада, ну я же тебя знаю, ты сейчас говоришь неправду.

— Я вру?

— Не знаю, но явно многое не договариваешь.

— Я сказала то, что хотела. И большего говорить не хочу. Тебя такой ответ устраивает?

— Сейчас это больше похоже на правду, хоть и не объясняет, где ты пропадала.

— Это так важно?

— У тебя был любовник, ты вернулась, так как вы поссорились?

— За кого ты меня принимаешь? Я бы как минимум оставила тебе записку и позвонила маме.

— Что же тогда произошло? Мне нужно реальное объяснение, Владка!

— Знаешь, нам надо пожить отдельно какое-то время. Пока я не разберусь в себе, и ты не перестанешь до меня докапываться.

— Я достаточно пожил отдельно от тебя какое-то время. Я не хочу расставаться с тобой больше никогда. Я хочу жениться на тебе, иметь двоих детей, пока мы еще не состарились и даже готов больше никогда не спрашивать о том, что с тобой, черт возьми, там случилось. Я чуть не помер за эту неделю.

— За пять лет нашего с тобой сожительства худшего времени для этого разговора ты не мог придумать, Саша! Последний из Дарси на этой планете вымер двести лет назад, это уж точно.

— При чем тут Дарси? Я говорю о себе и о тебе. Я все бы отдал за то, чтобы слышать твое шорканье тапками каждый день до последнего. Ты ведь тоже не Элизабет Бэннет, Влада.

— Ты помнишь ее имя? Удивил.

— Да вот как-то запомнилось, может быть потому, что ты заставила меня пересмотреть с тобой все шесть серий подряд пару месяцев назад под предлогом, что это классика мировой литературы. — Он болезненно рассмеялся. — Если б не вино и бутерброды, я б, наверное, взвыл.

— Ах ты, мой алкаш! Мне тебя не хватало…

— Что ты скажешь на мое предложение?

— Я уже ответила, что худшего момента ты не мог найти для этого. Я не в силах сейчас думать ни о чем, кроме того, как вернуть все, что утрачено, и как забыть то, что обретено. Мой ответ — точно не сейчас. Сколько время?

— Девять.

— Сколько я спала?

— Часа три.

Влада подсчитала в уме: «Девять минус три — это шесть. В шесть часов я легла спать. Примерно час я мылась и разговаривала с Сашкой. Это пять часов, да еще полчаса с мамой по skype — я вернулась домой в полпятого. А с Эриком общалась после завтрака, но до обеда. Значит, в районе часа. В итоге примерно четыре часа затерялись в процессе перехода между мирами. И что мне дает это знание? Мне — ровным счетом ничего, я же не физик».

— Выпьем пива? Так пива хочется, Саш… И икры! И конфет!

— Схожу в «Пятерку».

— Не, там икра не очень. Давай в соседний.

— Никуда не уходи.

ЭПИЛОГ Слезы веры и надежды

Прошло две недели со дня возвращения Влады. Сашка с того вечера не беспокоил ее расспросами, в отличие от матери. Рассказ о пришельцах попал на плодородную почву, и мама поверила в это, но и не спустила все на тормозах: череде ее вопросов не было конца. Ее интересовали все новые и новые подробности, вплоть до кулинарных рецептов и особенностей агротехники огурцов. Влада не могла и не хотела рассказывать всего, особенно если тема затрагивала отношения с аборигенами. Приходилось замалчивать, ссылаться на частичную амнезию и с мастерством заядлого шарлатана уходить от прямых ответов. Влада ненавидела вранье! Она старалась никогда не лгать без острой на то необходимости. И в обычной жизни подобное не требовалось. Но этот случай вылетел за рамки обыденного, как выстрел из орудия. И ей снова и снова приходилось юлить в попытках удовлетворить материнский интерес.

Отношения с Сашкой были напряженными. Он старался не доставлять ей дополнительных проблем, но внутри него бушевал штормовой океан. Влада знала это, но не могла развеять его страхов и опасений. Рассказать ему все — означало остаться в одиночестве, но в этом мире вряд ли нашелся бы лучший мужчина для нее, а путь в другой мир закрыт. Наверное, навсегда…

Проблема все же стояла остро: она испытывала психологическую привязанность к Александру, но прикосновений более не терпела. По ее коже каждый раз пробегал холодок, когда он будто бы ненароком прикасался к ней. Что со всем этим делать, она не знала.

А Эрик? Ее мифический Эрик остался в параллельной вселенной, где-то там, по ту сторону, в Краснодарском крае. И на поезде к нему не доедешь, и на самолете не долетишь. Он превратился в воспоминание, о котором