Красный вздохнул рядом с ним.
— Я не могу пообещать тебе, что это прекратится, но пока я сижу с тобой, Стеклянный пытается помочь.
— Вот как? — едко спросил Джей. — Правда? Зачем вам быть заодно с нами? И почему я должен вам верить?
— Я постараюсь не злиться на это, — ответил напряженно Красный, — ведь я знаю, через что ты проходишь.
— Это не ответ.
Красный снова вздохнул.
— Я верен отцу, Джей, из — за того, кто он, из — за общего плана вещей, и он всегда пытается защитить равновесие миров. Я верен Стеклянному, потому что мы доказали друг другу свои намерения. Мы не предадим друг друга даже из — за отца. И я верен Ари, потому что даже после всего произошедшего она закрыла меня собой от атаки моей матери. Она доказала, что она — мой союзник. Я верен ей, а для нее нет ничего важнее тебя, так что я верен и тебе.
Джею стало немного легче. Он повернулся к Красному, и хотя слова убивали его, он спросил:
— Если мы не сможем ее вытащить, вы продолжите приглядывать за ней? Проследите, чтобы он не навредил ей?
Что — то вспыхнуло в глазах Красного, и Джей лично увидел верность Красного к Ари. Ему не нравилась мысль о ней с Асмодеусом, как и Джею.
— Я защищу ее, если до этого дойдет. А если нет… я прослежу, чтобы она была защищена.
— Он не сдастся. Асмодеус… даже если мы найдем выход… он не прекратит.
Красный стиснул зубы, повернулся к ночному небу за окном.
— Я сделаю так, что ему придется.
* * *
— Нет, — выдохнул Трей, обмякнув на стуле, его сердце колотилось в груди. Остальные Ро стояли в напряженной тишине, осознавали слова Стеклянного короля.
— Мы не можем ничего сделать? — спросила Фэллон. Трей слышал свою панику в ее голосе. — Мы не можем бросить Ари. Нельзя допустить это с Ари или Джеем. Они столько всего сделали.
Трей посмотрел на Стеклянного с надеждой в глазах. Стеклянный и его брат Красный не позволят Асмодеусу жениться на Ари. Это невозможно.
Стеклянный посмотрел в глаза Трея, увидел любовь и решимость. Он сделал бы все ради Трея. Все преодолел бы ради него.
Трей знал это, потому что уже пожертвовал ценным ради Трея. Его должна была пугать такая привязанность короля джиннов. Стеклянный король, как и все короли джиннов, мог быть беспощадным, когда хотел. Он всегда принимал тяжелые решения, и Трей порой не соглашался с ним. Это должно было пугать его. Но нет. Он любил Стеклянного. Сильно, и это порой пугало его. Утешало, что он не должен был потерять его. Он все — таки был королем джиннов. Никто не лез к королю джиннов.
Боль в груди Трея из — за новости об Ари и Джее была не из — за его любви к Ари, а из — за любви к Джею. Он знал, как больно Джею будет потерять так Ари. Он понимал это, потому что то, что Джей чувствовал к Ари, Трей чувствовал к Стеклянному.
— Нужно что — то делать, — пробормотал Трей. — Должен быть выход.
Стеклянный тряхнул головой, и Трей видел, как ему не нравится сообщать эти новости.
— Выход лишь один, и он может не сработать. Я ухожу, чтобы сделать все, что я могу, но не хочу оставлять у тебя надежду. Велика вероятность, что Ари не вернется.
Горло Трея сдавило, он кивнул и посмотрел на остальных. Фэллон стояла рядом с отцом, сжимая кулаки, покраснев от гнева. Ее мать сидела напротив Трея, лицо Каролины было бледным, глаза — печальными. Майкл стоял рядом с дочерью, Трей видел боль на его лице. Трей знал, что Майкл привязался к Ари, а еще сильнее — к Джею за последние месяцы.
Трей сглотнул ком в горле и взглянул на Стеклянного.
— Делай, что можешь.
Стеклянный склонил голову и прошел в перипатос, чтобы попробовать спасти их друзей от трагедии.
* * *
Ари не спала. Всю ночь она билась с отчаянием, пыталась придумать, как ей бороться за будущее. С наступлением утра она устала, старалась не сдаваться.
Когда Асмодеус пришел к ее комнате и потребовал ее общество на день, она ушла с ним по своей воле, надеясь найти джинна, сидевшего с ней на песке во снах, показавшего ей, что где — то в нем было добро, свет и мудрость.
Они прошли по землям дворца, теплый воздух горы Каф трепал волосы Ари. Она видела ухмылки торговцев и клиентов, знала, что слухи уже разнеслись за пределы замка.
— Они знают, — сухо сказала она.
Он шагал рядом с ней, убрав руки за спину, чуть приподняв мрачную голову к небу.
— Да, они знают.
— Так ты ее не вернешь.
— Нет. Но это уничтожит тебя и при этом отвлечет меня, — он с мрачным пылом посмотрел на нее. — Я хочу тебя в своей постели уже долго. Мы оба знаем это.
Ари побелела от мысли.
— Как ты можешь хотеть меня, если ты ненавидишь?
Асмодеус рассмеялся жутко и с горечью.
— Ты еще не поняла, Ари? — Он провел ее к краю двора, где они могли говорить наедине возле самой высокой вершины горы Каф. Изумрудные кусочки в горе мерцали и искрились на солнце, бросая в стороны зеленые лучи света. Асмодеус прислонился к стене, Ари ощутила, как холод бежит по венам от зловещего выражения его лица. — Я убил сестру, свою половину, из — за тебя, — он снова посмотрел на Ари. — И я не ненавижу тебя. Потому, — он склонился к ней, любуясь ее лицом, — я и делаю это.
— Из — за вины, — она зло оскалилась. — Ты делаешь это, ощущая свою вину?
— Если я не могу тебя ненавидеть, мне нужно как — то отомстить, — гадко улыбнулся Асмодеус. — Я хочу тебя в своей постели, хочу забрать тебя из жизни Джея Битара. Без него твое сердце разобьется, Но, Ари, — выдохнул он, голос стал томным, — слаще будет твоя вина, ведь тебе понравится быть в моей постели.
Гнев терзал ее, она агрессивно придвинула к нему лицо, забыв, что он может сокрушить ее в любой миг.
— Я никогда не буду наслаждаться твоими ласками.
Асмодеус радостно рассмеялся.
— Тело женщины может предать ее. Твое точно предаст.
Слезы мерцали в глазах Ари.
— Я ненавижу тебя.
Вдруг она оказалась в его хватке, его ладонь до боли впилась в ее шею сзади, он притянул ее к себе. Она отстранялась, пока его губы приближались к ее. Он отодвинулся и злобно посмотрел в ее глаза.
— Хорошо, — тихо прошептал он.
25
Бунтующая