кто-то из беженцев мог обойти заслоны.

В конце 20-х — начале 30-х годов этого же столетия, когда кавказская война приняла особо острый характер, царское правительство значительно расширило возможности к поступлению в казаки выходцам из внутренних губерний. Нужда в увеличении казачества была настолько велика, что местная администрация нередко закрывала глаза, когда в его состав просачивались значительная часть беглых крестьян. Пополнялось оно и за счет переселенцев из числа малороссийских казаков, однодворцев и других категорий незакрепощённого крестьянства.

Решая вопросы пополнения казачества, царское правительство было крайне заинтересовано и в увеличении численности гражданского населения, способного обеспечить потребности войска в продовольствии, различном снаряжении.

В 1838 году Николай I разрешил на Кавказе образовывать военные поселения. В них поселялись нижние чины, прослужившие не менее 15 лет; ранней весной они отправлялись из полков на выделенные места, устраивали себе дома и засевали поля. На Северном Кавказе поселянам были отведены участки пахотной земли по 20 десятин на каждое семейство. Первые годы казна отпускала провиант на самих поселян и их семейства, снабжала оружием для отражения набегов горцев. Поселенцы должны были заниматься земледелием, ремеслами и торговлей с соседними горцами. Сыновья поселян не зачислялись в кантонисты, а по достижении 20-летнего возраста определялись в полки кавказской армии, где должны были также прослужить 15 лет.

с. Левокумское, конец IXX века

В январе 1847 года Николай I утвердил новое предложение о переселении людей из внутренних губерний в Кавказское линейное казачье войско, которое предполагалось начать с весны и прибыть «непременно до жатвы ярового хлеба и посева озимых полей». Уже в 1848—49 годах на Кавказ прибыло около трех тысяч семейств. Вполне допустимо, что среди них были и мои предки.

С момента массовой раздачи здешних земель дворянству на Кавказ стали прибывать крепостные крестьяне. К 1857 году количество крепостных Ставропольской губернии только мужского пола составляло 8288 душ. Был ли кто из них основателем нашего рода на Ставрополье? Может быть, но маловероятно. И баба Агафья, и дед Фаня, и дядя Ваня утверждали, что старшие Васильевы были вольными людьми. К тому же наиболее крупные помещичьи хозяйства сосредотачивались в Георгиевском и Кизлярском уездах.

В составе поселенцев обращают внимание «разночинцы» и люди «неразрешенных званий», среди которых были и дворяне, в особенности, так называемое, «отыскивающее дворянство». К ним относили дворян, скрывающихся от правосудия, от службы или карточных долгов. Таких, как указывают некоторые историки, было на Кавказе очень много.

По вполне понятным причинам немалая их часть тщательно скрывала свое истинное происхождение, а кто-то, возможно, легализовался под фамилией Васильев, заложив основу новому роду.

В этом был определённый смысл, так как данная фамилия была широко известна на Тереке с петровских времен. Ещё в 1710 году Пётр I с целью поднять и развести культуру в глухой, заброшенной местности вызвал из Карабага армянина Сафара Васильева. В 1718 году он даровал ему в урочище Кизляр 15 тысяч десятин для закладки тутовых садов, плантаций хлопчатника и сарачинского пшена (риса).

Не исключено, что прапрадед Иван являлся его дальним потомком и это объясняет почему в нашем роду есть родственники с неславянской внешностью. В пользу данной версии свидетельствует и тот факт, что наследники Сафара, занимаясь уже и виноделием, держали поместья в деревнях Парабучево и Шелковской, а в 1950-е годы к нам в Незлобную несколько раз приезжали в гости родственники отца из Кизляра и Шелковской. После ухода из жизни старшего поколения общение с кизлярцами прекратилось.

Положение России на Северном Кавказе в начале XXVIII столетия было крайне неустойчивым. После смерти Петра I, которого здесь называли «Пётр грозные очи», значительно активизировались Персия, Турция, подстрекаемые ими горцы. «Приумолкла, приуныла россейская армеюшка» пелось в одной из песен того времени. Первый колонист, (такую характеристику дал ему дореволюционный исследователь истории Терского Казачества генерал-майор Василий Александрович Потто), Сафар Васильев, был вынужден свернуть свое дело, а его близкие, с большой вероятностью, искать лучшую долю на других просторах необжитого края.

Но я больше прихожу к мысли, что наши предки были в числе однодворцев. К этой категории относились семьи, ведущие хозяйство одним двором, и которые, как свидетельствует известный краевед Г. Н. Прозрителев в своей монографии «Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии», вышедшей в свет в 1912 году, являлись культурными пионерами, занимая самое выгодное положение среди переселенцев. Они первыми занялись устройством «водяных мельниц, прудов, колодцев, фруктовых садов, других хозяйственных обзаведений в глухой степи, которые оживили наш край». Здесь же, характеризуя созидательную базу однодворцев, он отмечает: «под „однодворцами“ разумеется класс людей, образовавшийся из служивых людей, детей боярских и. преимущественно, низших разрядов: казаков, стрельцов…» В очерках истории Ставропольского края к крестьянам-однодворцам отнесена категория государственных крестьян, образовавшаяся из служилых людей. Именно они стали основателями многих населенных пунктов в крае.

Что свидетельствует в пользу моих выводов о социальном происхождении нашего рода?

— Компактность проживания Васильевых в селе. Так в списках домохозяев села Левокумское за 1916 год значатся: под №387 — Васильев Афанасий Павлович, под №411 Васильев Семен Павлович (родной брат моего деда). Далее идут: №412—414 соответственно Васильев Иван, Васильев Павел, Васильев Александр. То есть, по мере разрастания двора шло выделение отдельных членов семьи в самостоятельные подворья. Вместе с тем многосемейственность на одном дворе продолжала сохраняться. Так согласно исповедной ведомости Казанской церкви за 1916 год, во дворе №104 проживал Васильев Иван Иванович с женой и детьми, его сын от первого брака с семьей. Во дворе №111 проживал Васильев Василиск¹ Иванович с женой и шестью детьми, Васильев Семен Павлович (родной брат моего деда) с женой и 6 детьми, в доме под №112 — Васильев Афанасий Павлович (мой дед) с женой,