показаний.

Райт изучал потолок. — Это может сработать. Он снова перевел взгляд на нее. — Мисс Джерард, а как вы заинтересовались средневековыми рукописями?

— Ну, сэр, если подвести итог и срезать некоторые углы, в Американском университете два моих профессора были международными авторитетами в Ренессансе и его ранней стадии. Это оказалось вполне естественным.

Райт кивнул. — Да. Несомненно, это мудрое решение. Тем не менее, такое совпадение, должно проявить определенные возможности в патентном конфликте. Он наклонился вперед, и теперь его тон и манеры были исключительно деловыми. — Я бы хотел, чтобы вы подготовили меморандум, в котором изложили бы основные моменты, которые нам необходимо будет рассмотреть для снятия показаний. Я рассмотрю его с мистером Пелларом и полковником Инманом, нашим агентом в Министерстве обороны. Кроме того, не могли бы вы подготовить необходимые заметки о снятии показаний.

— Да, сэр. Закрыв за собой дверь, она услышала: — Мистер Пеллар, не могли бы вы задержаться на минутку?.. Слоги были резкими, отрывистыми.

Уходя, она мысленно представила себе вероятную картину, происходящую сейчас у нее за спиной. Райт не стал бы даже повышать голос, но Пеллар вспотеет и будет гадать, сможет ли он еще остаться партнером. Наконец, Райт предложит Пеллару подготовить соответствующую докладную записку полковнику Министерства обороны Инману, объяснив, почему он, Пеллар, потратил, впустую, три миллиона долларов, прежде чем перейти к предложению относительно Леонардо. Совершенно не имело значения, что Пеллар, по сути, был безупречен; просто так все устроено.

Во всяком случае, она была слишком взволнована своим новым назначением, чтобы жалеть Пеллара. Все эти усилия в эпохе Возрождения наконец-то окупились. Она знала средневековую Флоренцию вдоль и поперек. Она знала, как одеваться, и что надевать. Она могла бы пересечь площадь Синьории в 1500 году и быть принятой за обычную домохозяйку по пути в булочную. И судя по тому, как шли дела, вполне вероятно, что нечто подобное должно было произойти.

Она проплыла всю дорогу до своего крошечного офиса. «Офис» — если только так его можно было вежливо назвать. Он находился между копировальной комнатой и мужским туалетом, но его переделали специально для нее, потому что ее больше некуда было поместить. Помощникам-мужчинам приходилось пройти за ее столом, чтобы добраться до двери туалета.

На ее столе стояли две фотографии. На одной была хорошая миниатюра Мона Лизы, на другой — фотография дома, где она родилась и выросла в Неаполе, штат Техас. Ей нужна была первая фотография, потому что, по ее мнению, леди Лиза была самой красивой женщиной в истории. Вторую она просто сохранила как замену настоящей вещи. Она мечтала вернуться домой, но знала, что, скорее всего, никогда этого не сделает. Она не могла смириться с громким обвинением матери: — Двадцать восемь лет, и все еще не замужем!

А пока перестань мечтать и достань свое досье! Подготовь уведомление для мистера Райта, чтобы он его подписал и отправил... кто выступал против главного адвоката? Ларви? Да, Ральф Ларви из Геттерфилда, Уайт. Прямо по улице. Добро пожаловать в 1503 год, адвокат!

* * *

3. Как «спёртый мат» в шахматах

В назначенное время Элизабет и Пеллар выехали в армейский комплекс близ Манассаса, штат Виргиния, чтобы встретиться с полковником Инманом и получить инструкции по эксплуатации МВ.

Полковник был высоким, худым, седовласым мужчиной. Элизабет знала о нем очень мало, только то, что он женат, что его дети выросли и уехали. У него было несколько дипломов, включая физику и юриспруденцию, и теперь он управлял специальными активами.

Она также знала, что в данный момент всепоглощающий интерес полковника состоял в том, чтобы не купить противоборствующую заявку Россо на патент, предложенный армии за сто миллионов долларов.

Офицер повел их по усыпанной гравием дорожке к строению из волнистого железа. Он отпер дверь, щелкнул выключателем, и они вошли. В центре комнаты стоял семифутовый фанерный тетраэдр.

— Я думала, что МВ — это просто каркас из трубок, — сказала Элизабет.

— Настоящая штука именно такая, — объяснил Инман. — То, что вы видите здесь, — это просто тренажер, чтобы познакомить вас с управлением. Мы хотим свести к минимуму использование реальной вещи. Вы слышали о теории «пробоя пространства»?

Элизабет кивнула. У одного из ведущих физиков Министерства обороны была теория, что МВ может преодолеть пространственно-временной барьер лишь ограниченное число раз. После этого МВ работать не будет.

— А где же настоящая машина? — спросил Пеллар.

Элизабет уже поняла это. У дальней стены стоял невзрачный кожаный саквояж. По ее расчетам, если трубы каркаса развинтить на четверти и упаковать вместе с батарейным блоком и компьютерной консолью, то все это должно было поместиться в этот саквояж.

— Она в безопасном месте, — уклончиво ответил Инман. Он распахнул дверь тренажера и включил маленькую лампочку дневного света. Они присоединились к нему внутри.

— Здесь достаточно места для трех путешественников и этих двух чемоданов, — сказал он. — Один чемодан может вместить разобранный тетраэдр, включая консоль и аккумуляторную батарею. Другой чемодан предназначен для материалов, которые вам понадобятся для вашего снятия показаний. Взгляните, — попросил он Элизабет, — достаточно ли одного чемодана для ваших нужд?

— Хм. Переводчик ЭВМ и принтер прекрасно вместятся, но с нашим блоком питания может возникнуть проблема с местом. Как вы думаете, мы могли бы использовать батарею МВ?

— Какая мощность вам понадобится? — спросил Инман.

— Сто ватт, вероятно, на два-три часа.

— Батарея МВ может легко обеспечить это. А теперь давайте продолжим. Я уверен, что вы оба знаете теорию изобретения. Она основана на процессе холодного синтеза Аризонского университета. В этом процессе тяжелая вода преобразуется до гелия - четыре и выделяет тепло. Просто, а? На самом деле все не так просто. Оказалось, что при синтезе исчезало больше тяжелой воды, чем можно было бы объяснить восстановлением гелия - четыре. Аса Грин, наш изобретатель, обнаружил, что потеря идет в реальное антивещество гелия - четыре, которое не было обнаружено, потому, что аппарат синтеза отправлял его в прошлое. В интересах эффективности и управления Грин