Андрей Марченко СКАЗКИ ОДНОГО ГОРОДА Сказки для Сашки

Сашке Назаренко… 

Тролль и мост

Значит, слушайте: под мостом жил тролль.

Появился он здесь давно, в те далекие времена, когда край сей именовался Тмутараканью. А может и раньше.

Тролль обосновался в леске, у брода. Сперва землянку вырыл, затем осмотрелся да за работу принялся.

На броду, как водится, два пути пересекались: сухопутный и водный. И всякому брод неудобен. Что пешим ноги мочить не хочется, особенно весной или осенью. Что плывущим лодки волоком тащить.

Тогда тролль излучину спрямил. Сперва вырыл новое русло — где магией, а все больше руками. Тролли — ребята сильные, а этот еще молодой да упертый. А перед тем, как речку в новое русло пустить, вбил сваи, быки отсыпал, да мост над рекой построил.

И стал под ним жить, сшибая с идущих да плывущих деньгу. С пешехода — полушку, с телеги — пятачок. Ну и с лодки — столько же. Вроде, немного, да народу ходит предостаточно, а тролли живут долго.

В те времена народу здесь жило негусто. Зато дорог тут было много. Сначала из варяг в греки ходили-плавали, и обратно тоже. Потом великие переселения пошли: гунны, булгары.

Ну а мелкие группы или одиночки — так те вообще без счета.

Одиноких, конечно, больше. Да те все больше как тати, по оврагам жмутся. Своей тени боятся. Конечно, мимо тролля по мосту не пройдешь. Правда платили они чем зря — столько монет разных стран у тролля скопилось, что он их не сортировал, а просто ссыпал в горшки и закапывал под одной, только ему ведомой, звездой.

И не все прохожие монетой заплатить могли. Тогда делились они с троллем хлебом. Иных же троллю самому кормить приходилось. У медленной реки жгли костер. Гостю было положено развлекать хозяина.

Тролль сидел и слушал.

А затем сюда война добралась. Вовсе жизни не стало. Траву кони выщипали да вытоптали. Тролль от беды подальше перебрался к своему кузену, Шубину, троллю подземному.

И жили они под землей спокойно да весело — только гномы-воришки шалили.

А потом и в пещерах неспокойно стало. Люди золото искали, да нашли только уголь. Решили, что и то хорошо. Наполнились штреки да шахты шумом, людьми да машинами.

Кузен глубже в пещеры ушел, а тролль назад собирался. Вернулся он к реке и видит: камыш вдоль берега пожгли, а вместе с ним и его мост сгорел… Только сваи паленые из реки торчат, будто свечи черные.

Хотел отдохнуть тролль на солнышке да заново за мост приняться. Только поменялся мир, пока он под землей сидел. Полей ковыльных больше нет, вместо них пшеница под небом золотится. Шлях проезжий шире стал. И не успел тролль посуетиться, как загрохотали подводы с камнем да с людьми мастеровыми. И вот вместо старого деревянного моста вырос белый, каменный.

Для проезжих ничего особо не изменилось — только пошлину у них люди купца, который мост построил, стали брать…

Что троллю оставалось — не строить же еще один мост рядом? Может, какую пакость с мостом сотворить? Скажем, всех черных кошек в городе переловить, да по одной выпускать перед проезжающими…

Только не успел он ничего надумать — ветер поменялся. И пахнет ветер с полей не цветами да травами, а паленым… Не иначе ветер перемен подул.

И «Валенсия» дала гудок, унося купца вслед за перелетными птицами или к берегу турецкому, или к самой Африке.

Пошла неразбериха: власти меняются, деньги то отменяют, то вводят. Да и деньги какие-то дрянные пошли: вместо полновесной монетки бумажки всяческие.

И проезд по мосту бесплатным сделали, зато поставили на нем солдата с винтовкой. Затем убрали сперва винтовку, а потом и солдата.

Стал тролль просто жить под мостом.

К слову сказать, речка тоже не та стала. Забрали из нее воду в города, на поля, да для заводов. А та вода, что в ней осталась, почти остановилась, русло заилилось, камышом заросло. Уже на лодке не проплывешь.

Конечно, люди знали, что под мостом кто-то живет. А вот что это тролль — никто не догадывался. Думали, бродяга какой. Приехали люди, из лучших намерений скрутили да в приют отвезли. Пытались грамоте и счету научить. Только вышло еще хуже. Оказалось, что от своих гостей нахватался тролль древнегреческого, на латыни ругается как бурсак, а читать и считать он получше всяких учителей умеет.

Думали, что этакий ученый — пережиток прошлого, белая кость царизма. Да решили: какая из него белая кость да голубая кровь? Ведь битюг битюгом… И отпустили от греха подальше.

Под мост, стало быть.

Потом война началась. По мосту промаршировали солдаты, пролетела мотопехота. Мост чуть просел, когда одной ночью по нему грохотали танки. Но мост выстоял и к утру даже чуть разогнулся.

Мосту во время войны повезло — он уцелел. Одни, когда отступали, его взорвать не успели. Вторые уже и команду послали, да раздумали: только перевод динамита. Река-то мелкая, пехота и танки так пройдут, а для машин бросят пару досок на бочки…

О победе тролль прочел в газете, из которой кто-то свернул кораблик да пустил в речку поплавать. А уж, сколько газете лет, да сколько кораблик тот проплавал, тролль так и не узнал.

Река-то по оврагу текла. На вершинах склона выросли дома, народ там поселился, огни в окнах горят, с берега на берег перемигиваются. А меж ними все по-старому: овраг, в овраге туман, в тумане река, на реке — мост, под мостом тролль…

Дороги в степи

С мостом-то все ясно, а вот откуда город-то взялся?

Если пойдете в краеведческий музей, вам расскажут, мол, издревле люди крепость здесь была, затем чье-то поселенье — то ли с крестом, то ли с полумесяцем, а то ли просто так…

А затем, дескать, по указу народец с места на место гоняли, и тут часть осела…

Скучно же…

А может, все не так было? Неужели, для того, чтобы жить, нужны указы?

Давайте так… Была степь — куда же мы без нее? Еще море было. Оно-то и сейчас есть. Степь порезали на поля, да сады, а море осталось — приезжайте купаться. И еще две речки надо упомянуть. Они-то к нашим временам обмелели, заилились. Я об этом уже говорил.

В давние времена народцу было удобней в хуторках жить. Дворов несколько, людей негусто, зато земли и солнца — сколько душа пожелает.

В одном хуторке жил парень. А его суженая — в другом. Женой-то и суженой она позже стала. А сначала — просто барышня, милая и дорогая сердцу подруга.

А меж теми хуторками — версты степей. Он живет на правом берегу реки, и она на правом. Да вот беда: реки разные.

И чтоб им встретиться — долгую дорогу пройти надо, воду перейти. Конечно, можно перебраться на тот берег по троллиному мосту, да, во-первых, это крюк нужно делать, а,