не дешевое, так это точно, мистер Скотт. Продолжайте работу.

Когда Кирк и Спок выбрались из машинного отсека в коридор, капитан поинтересовался:

– Честно ли ведется игра, мистер Спок?

– При игре в кости наблюдается определенное нарушение законов вероятности. Однако пока никто не жаловался.

– Продолжайте наблюдение, а если старший механик Макконел окончательно обнаглеет со своими хитрыми устройствами, дайте мне знать. А теперь давайте закончим с характеристиками и отошлем их на Базу.

* * *

– Всем приготовиться к уходу с орбиты, – приказал Кирк, сидя в своем командирском кресле и с удовольствием наблюдая за точной и сноровистой работой офицеров в боевой рубке. Никто не ворчал, никто не делал намеков на то, что он бы лучше справился с командованием корабля, и никто не выражал горячего стремления разрядить фазерные батареи в направлении дредноута клингонов.

За спиной послышалось шипение открывающихся дверей турболифта. Кирк взглянул через плечо и увидел идущего к нему Маккоя.

– Чем могу служить, Боунз?

– Ответить на мои вопросы, черт побери, – с раздражением выпалил доктор. – Я только что прочитал рапорт, составленный Споком об Алнате, камне и смерти вулканцев… Хочу сказать тебе честно: я ничего не понял из написанного.

– А ты думаешь, я сам все понял? – признался Кирк. – Такое часто случается, когда осваиваешь новые планеты. Этот камень – самое ценное и сложное устройство, которое когда-либо было изобретено.

– Изобретено? Но ведь этот камень – органического происхождения… Ну, если не полностью, то хотя бы частично.

– Спок даже не притворяется, что понимает его природу, – сказал Кирк. – Камень был основой цивилизации на Алнате. Они собрали его, или вырастили, или еще каким-то образом создали, а затем стали пользоваться им.

– Как?!

– Об этом и сказано в рапорте, – раздался бесстрастный голос Спока.

– Все эти словесные выкрутасы мало что говорят мне. Объясните старому деревенскому доктору в односложных словах, а еще лучше, если бы в них было поменьше слогов.

– Очень затруднительно, доктор, поскольку односложные…

– Спок, не углубляйтесь в морфологию, – приказал Кирк.

– Единственный, более или менее правдоподобный, вывод, который мы можем сделать о камне: он осуществлял то, что обитатели планеты создавали в своих умах. Существа, создавшие его, были настолько развиты, что им не нужны были здания и возделанные поля… Они не делали ничего, что могло бы оскорбить их эстетические чувства. Вот почему эта планета находится в своем первозданном виде.

– Камень производил то, что они хотели? Выходит, им достаточно было подумать: «Я хочу сэндвич с ветчиной», и у них на столе появлялся сэндвич.

– Именно так, Боунз. Или дом, или еще что-нибудь… Вот здесь и начинаются все наши проблемы. Мы не только не знаем пределов могущества камня или как правильно сфокусировать его силу, но мы не смогли до сих пор избавиться от первобытных, животных чувств в душе. Они и всплыли на поверхность…

– Клингоны взбунтовались, потому что каждый хотел быть командиром дредноута. У нас не было подобных проблем. Скотт хотел так усовершенствовать свои двигатели, чтобы превзойти самих конструкторов; Кайл загорелся желанием стать великим скульптором; вы захотели вернуться к первоосновам, – объяснял Спок.

– Значит… мои суперсовременные медицинские инструменты отказывали в самые неподходящие моменты только потому, что… я им не доверял? – недоверчиво фыркнул Маккой. – Уму непостижимо!

– Но это правда, доктор. Наш разум еще не достиг той точки развития, когда достаточно пожелать чего-то, имеющего материальную форму, и камень будет удовлетворять это желание, как было в предыдущей цивилизации. Мы же хотели менее ощутимого и материального, и наши стремления реализовались в причудливых формах.

– Таких, как эмоции Спока, – догадался Маккой. – Вы хотели быть человеком и…

– И я также хотел быть вулканцем, – закончил фразу Спок. – Меня раздирали на части диаметрально противоположные желания. Естественно, возникли проблемы, которые теперь решены.

– Вы пошли в ложном направлении, – заметил Маккой. – Вам следовало остаться Человеком. Несмотря на все эмоциональные напряжения, это был бы, лучший выход для вас.

– Доктор, я был и человеком, и вулканцем… Все-таки, предпочитаю последнее. Спасибо вам за доброе пожелание, но у меня свое мнение на этот счет.

– Полагаю, что вы собираетесь сказать о том, что логика победила?

– Да, доктор, потому что логика и в самом деле восторжествовала. Куда более логично оставаться полным хозяином всех своих способностей, мыслей и желаний, а не позволять внешним силам играть собой, как игрушкой.

– Будь по-вашему, Спок. Вы опять стали прежним… Все же есть вещи, которые так и остались непонятными мне.

– Не сомневаюсь в этом, – сухо сказал Спок. Маккой внимательно посмотрел на него и спросил:

– Что же случилось с вулканцами? Не могу придумать объяснений этой трагедии. Не скажете же вы, что и в этом случае виноват камень.

– Это потому, что ваш разум затуманен эмоциями, доктор. В действительности именно камень «убил» вулканцев, хотя этот термин, в данном случае, неточен. Он дает то, в чем испытывают наибольшее желание. А трудности возникают тогда, когда мы не можем точно определить, чего мы хотим. Вы помните мой рассказ о встрече на Алнате с крошечным пятнышком света?

– Ну и что?

– Это то, что увидели вулканцы. Светящаяся точка воплощала в себе стремление всех существ, разум которых руководствуется законами чистой логики, а не эмоций: стать чистым интеллектом, освободиться от физической оболочки.

– Вулканцы добровольно оставили свои тела? – в изумлении спросил Маккой.

– Сбылись их самые сокровенные мечты, логическое завершение физического существования. Они перешли на иной, более высокий уровень, который позволяет им удовлетворять свои индивидуальные потребности при помощи чистого интеллекта.

– Но тела позволяют ощущать, чувствовать… – задумчиво проговорил Маккой.

– Чистый интеллект свободен от оков уязвимого тела, доктор. Камень дал им это, потому что их разум достиг уже достаточно высокого уровня развития.

– А вас… Гм. Вас камень заставлял качаться, как маятник, между эмоциями и интеллектом?

– По сути – да.

– Господи, наконец-то все выяснилось… Не пора ли нам оставить Алнат. Впереди нас ждут неисследованные миры, – сказал Кирк.

– Не так быстро, Джим. Похоже, что ты единственный, у кого не возникло никаких проблем. Признаю, что я перегнул палку с недоверием к машинам, но ты… Ты-то делал все правильно.

– Не все, Боунз. Но, в конечном счете, все получилось так,