Поздно… слишком поздно… И Виват все равно проиграет. Из-за меня проиграет!

Я застыла на миг, и Андрей потянул меня за собой. Грубо, наверное, синяк на руке останется, но сейчас боль меня отрезвила. Даже если они проиграют… Макс мне обрадуется. Я знаю, что обрадуется. А остальное все неважно.

— Поторопись! — сказал Андрей, толкая меня к приземлившемуся рядом флаеру. — Если нас хватятся…

Продолжать ему не пришлось, я и сама понимала, что если нас хватятся, будет плохо всем. В последний раз посмотрев на солнце, я сама уже побежала к флаеру. Замерла на миг перед поднявшимся крылом двери и выдохнуть:

— Тимофей!

— Внутрь! — приказал Тимофей. — Сейчас тут начнутся разборки, от которых, верь мне, лучше держаться подальше.

— Разборки? — Андрей впихнул меня в кресло, и покачнулся, когда флаер резко взлетел.

Андрей выругался сквозь зубы, замкнул на мне ремни безопасности и сел рядом. А я опять впала в ступор… Андрей и Тимофей? И все реально закончилось? И меня не убили… не, ну, вроде, точно не убили… только не говорите, что я сплю… или брежу… и на самом деле до сих пор лежу на холодном полу, пялюсь в окно на ночной город и жду, пока придет Олег.

— Начальство, наконец-то, дало добро, — усмехнулся Тимофей.

Добро? Начальство? Бояться мне как-то резко расхотелось и я прислушалась к становившемуся все более интересным разговору.

А Тимофей продолжал:

— Группу Серого повязали еще вчера, сразу после группы поставщиков. Олега там не было, что нас сильно встревожило. До Альфы еще не добрались, я уже боялся, что опоздал.

На что Андрей лишь пожал плечами:

— Я тоже надеялся, что вместе с Серым повяжут и Олега. Но увы… наш Олег так сильно упился ночью, празднуя победу над Максом, что его на битву едва растолкали.

— А ты ему помог? — усмехнулся Тимофей.

— Конечно, помог… — ответил Андрей. — Я, конечно, хотел, чтобы он к Серому поехал, но он пока пил, все к Саше рвался… и я побоялся, что этот придурок на самом деле к ней припрется и забьет на Серого.

— Да… в умении пить тебе и в универе равных не было. Олежка насмерть упился?

— Крепкий попался, только к самому рассвету свалился! Мне пришлось в себя много спиртного опрокинуть, уже боялся, что не выдержу…

Вот почему от него так несет…

— Но на запланированное убийство и изнасилование у него сил не хватило.

Ты… ты почему об этом так легко говоришь! Это же меня чуть было не… но… все обошлось, наверное, и теперь уже нет смысла переживать… никакого.

— Банально, — усмехнулся Тимофей. — На словах все мы суперманьяки, а как до дела доходит…

Погодите, погодите-ка! Это они мое! изнасилование и мое! убийство так спокойно обсуждают? Охренели совсем?

И я и не выдержала:

— Смешно им! А почему мне смешно не было, а? Всю ночь! А Максу?

— На Максе лица нет, — сразу же перестал смеяться Тимофей. — Я и Алекс пытались ему объяснить, что мы о тебе позаботимся, но, видимо, он до конца не поверил.

Я тоже бы не поверила! И сейчас не верю, не осмеливаюсь верить, что это проклятая ночь закончилась… да и вообще — можно ли кому-то верить? Кто из команды Макса слил меня Олегу и Альфе? Кто-то же слил… иначе так просто до меня не добрались бы.

Задрали со своими «мужскими» играми и со своими разговору! Домой хочу! Только вот дом мой теперь… там, куда меня, собственно, и везли. Надеюсь.

— И Виват продует? — выдохнула я, сама удивляясь.

Какое мне дело, как закончится эта чертова битва! Хватит с меня!

— Ну не совсем, — спокойно ответил Тимофей, косясь в мою сторону. Все видит, паразит этакий, ничего от него не скроешь. И почему мне только такие прозорливые мужчины попадаются? Кроме одного… Андреем зовут.

А Тимофей продолжил:

— Виталий специально не входил в игру, ждал от нас новостей. И дождался, пока я тебе не передал, что ты в безопастности.

Самой бы мне поверить, что я безопасности. Не могу поверить… не сейчас. —

— Боюсь, Альфе сегодня показательно влетит. И выйдут их игроки слегка помятые… тем более, что…

— …я подкрутил их камеры… — без улыбки продолжил Андрей. И ответил на наши удивленные взгляды: — Ну что? Уходить молча и подарка прощального не оставить?

Н-да. Что-то я не совсем узнавала своего бывшего. А как же «Альфа святая»? И алтарь с плакатиком?

— Все равно ребята из силовиков их из игры встретят и еще раз поравняют, — пожал плечами Андрей. — Ты же знаешь, Тим, у нас отморозков не совсем любят.

Вот и пусть поравняют. Как следует. Да, так им и надо, даже не жаль. Не после всего этого кошмара.

— Я бы там, может, и остался бы… но хотел сам убедится, что Сашу доставили в Виват целой и невредимой.

Не, ну целой и невредимой бы я себя не совсем назвала… но… стоп! Андрей обо мне беспокоился? И о каких-то там силовиках говорит? Он удивляет меня все больше и больше…

А дальше чем больше в лес, тем толще партизаны. И, пока мы еще не долетели, я узнала много нового об Альфе. И что те поставляли игрокам наркоту, позволяющую не спать неделями и не вылезать из игры, и что поставка наркоты стала слишком прибыльной, чтобы на нее не обратил внимания кто-то извне. И что после того, как от передозировки умерли несколько игроков, и отец Макса замял скандал (вот тебе и божий одуванчик), в игру впустили агентов нацбезопастности. Тимофея, мать вашу, и Андрея.

И что именно Андрей помог той ночью убежать Тимофею.

И попросил обо мне позаботиться. Обо мне заботится… сам бы позаботился, а? А кто меня в ночь выставил? А кто мне кровь целый год пил, гад ты этакий? Это тогда я была дурой влюбленной и ничего не видела, но теперь-то…

— Вы друзья, значит? — переспросила я, сама не веря в то, о чем спрашиваю.

Андрей и Тимофей? А я Тимофею верила… а ведь скажи кто твой друг…

— С самого детства, — усмехнулся Тимофей. — Я с этим дебилоидом за одной партой сидел. В одной академии учились, по одним и тем же вечеринкам зависали. И в один отдел попали. Так что и сюда нас вместе определили. Меня к отцу Макса, а то вдруг и тот наркотой балуется, а Андрея в качестве игрока-задрота.

Надо же, и отца Макса проверяли? Впрочем, чему я удивляюсь? Хотя, судя по всему… ничего не нашли, вот и хорошо. Макс бы переживал, если бы его отец наркодилером оказался бы, точно переживал бы… Макс… я хочу увидеть Макса…

— Хочешь сказать, что я тебя настоящего и не знала? — тихо спросила я.

Во флаере повисла тишина. Паршивая такая тишина…

— А чем тот, что был, не настоящий? — ответил Андрей.

Он еще и спрашивает? А Андрей вздохнул и продолжил:

— С тобой все было всерьез, но я не мог это показывать людям Альфы. Слишком глубоко в этом увяз. Если бы они почуяли, что мне на тебя совсем