телесериал с элементами мюзикла, драмы и комедии, транслируемый телеканалом Fox в Соединённых Штатах Америки и Канаде. В центре сюжета — школьный хор «Новые направления» (англ. New Directions), созданный в вымышленной средней школе Уильяма Маккинли в Лайме, штат Огайо. Сюжетные линии сериала затрагивают взаимоотношения между хористами, в числе которых восемь главных героев, руководителем хора и по совместительству преподавателем испанского языка, а также властным тренером школьной команды поддержки, которая пытается закрыть хор. — Прим. пер.)

— Привет, подруга! — завизжала она, широко улыбаясь. — У тебя отменная интуиция. Я собиралась сделать мохито. Тащи ко мне свою задницу, я налью нам пару коктейлей!

Я улыбнулась, но отрицательно покачала головой.

— Не могу, — ответила я. — Что-то случилось с моим краном, а сервисная служба не отвечает на звонки, и мне просто необходимо, чтобы Дерек посмотрел, что там не так. Он дома?

Я почувствовала движение рядом, Латанья тоже его почувствовала. Мы обе посмотрели в ту сторону и увидели детектива Митча Лоусона, поднимающегося по лестнице с четырьмя полиэтиленовыми пакетами в руках.

Если бы я была Семеркой до Десятки и находилась в его Лиге, то есть могла оказаться в его жизни, я бы прочитала ему лекцию о полиэтиленовых пакетах для продуктов. Учитывая состояние окружающей среды, не стоит пользоваться полиэтиленовыми пакетами для продуктов, даже таким горячим парням, которые способны получить практически все. Но поскольку я не была в его Лиги, и не была с ним настолько хорошо знакома, и не хотела умереть от страха из-за удовольствия, если он скажет мне больше, чем несколько слов, то у меня никогда не будет возможности прочитать ему лекцию о вреде полиэтиленовых пакетов.

— Йо, Митч! — Громко и радостно приветствовала его Латанья.

— Привет, Латанья, — ответил Митч, затем его прекрасные глаза скользнули по мне, губы приподнялись еще выше. — Привет.

— Привет, — ответила я, сцепив ноги, не обращая внимания на радость в животе, снова посмотрев на Латанью. Она пялилась на детектива Митча Лоусона, как и положено любой женщине, иначе ее немедленно вышвырнут из Женского клуба. Я услышала шуршание пакетов фактически рядом, но проигнорировала их, обратившись к Латаньи, пытаясь привлечь ее внимание. Когда она наконец перевела на меня глаза, я повторила свой вопрос

— Дерек дома? Я бы не стала его беспокоить, но не могу выключить кран, мне просто необходимо, чтобы кто-нибудь на него взглянул.

— Мара, прости, детка, но его нет дома, — ответила Латанья. — Ты говоришь, что тебе так и не перезвонили?

— Нет, — ответила я и уже собиралась спросить, не могла бы она попросить Дерека заглянуть ко мне, когда он вернется, как вдруг услышала сбоку:

— Не против, если я взгляну на твой кран?

Это сказал детектив Митч Лоусон, я втянула воздух и повернула к нему голову. Он стоял перед открытой дверью своей квартиры, все еще держа в руках пакеты, устремив на меня взгляд.

В голове у меня помутилось. Я потеряла устойчивость в ногах, колени задрожали.

Боже, он был прекрасен.

— Мара, — донеслось до меня откуда-то издалека, хотя это было мое имя, я молчала. — Мара! — Снова услышала я. На этот раз меня позвали громче и резко, тело дернулось, и я повернула голову к Латаньи.

— Что? — Спросила я.

— Митч посмотрит на твой кран, ты не против? — спросила она.

Я моргнула, глядя на нее.

Нет. Не против ли я.

Что же я сделала?

Я не могла допустить, чтобы он прошел через мою спальню, чтобы взглянуть на кран. Это означало бы, что он окажется в моей квартире. А также означало бы, что он пройдет через мою спальню. А это значит, что мне придется с ним разговаривать, а это больше, чем сказать одно слово.

Дерьмо!

Я посмотрела на детектива Митча Лоусона и ответила единственное, что могла.

— Это было бы очень любезно с вашей стороны.

Секунду он пристально смотрел на меня, потом приподнял на дюйм пакеты, пробормотав:

— Я только брошу это и приду.

Я сглотнула.

— Хорошо, — в его закрывающуюся дверь.

Смотрела, как закрывается его дверь, потом продолжала смотреть на закрытую дверь, гадая про странное ощущение, которое испытывала, было ли оно всего лишь паникой или предвестником сердечного приступа. Потом Латанья снова окликнула меня по имени, я посмотрела на нее.

— С тобой все хорошо? — напряженно разглядывая меня, поинтересовалась она.

Я не рассказывала никому о том, что влюблена в детектива Митча Лоусона — ни Латаньи, ни Дереку, ни Бренту, ни Брэндану. Решила, что они могут подумать, что я немного сумасшедшая (или сталкер). Они часто приглашали его на вечеринки и все такое, если он приходил, я обычно извинялась и уходила. Мы никогда не пересекались надолго. Главным образом, полагая, что он не часто посещал их вечеринки из-за того, что он был полицейским, ему приходилось много работать, но также и потому, что у него были свои дружбаны, с которыми он мог посмотреть бейсбол и его красотки для других занятий. Он не принадлежал к тому типу мужчин, которые ходят на вечеринки геев или на коктейльные вечеринки Латаньи. А те, что он посещал, я подозревала, он приходил просто по-соседски. Хотя Дерек чаще всего ходил к нему смотреть игры. Обычно, чтобы избежать экстравагантных коктейлей Латаньи, которые случались довольно часто.

— Да, я в порядке, — солгала я. — Просто у меня был тяжелый день на работе, — продолжила я врать. — И я не рада, что водопроводчик мне не перезвонил. Они не оплачивают мои счета за воду. — Насчет этого я не врала.

— Согласна, — тут же согласилась Латанья. — Обслуживание здесь пошло на спад, хотя они повысили нам арендную плату три месяца назад. Помнишь, в прошлом месяце у нас сломался холодильник?

Я помнила, а также вспомнила, что на его замену ушло три недели. Дерек был не слишком счастлив, а Латанья была не слишком счастлива причем очень громко.

— Да, я помню. Это был полный отстой.

— Точно, именно так и было. Мне тогда пришлось покупать лед, пока я жила без холодильника. Я не буду платить арендную плату за это дерьмо. К черту.

К черту это действительно было правильно.

Дверь квартиры детектива Митча Лоусона открылась, и я мгновенно осознала свою ошибку. Мне надо было не стоять и болтать с Латанией, а бежать домой и что-нибудь сделать. Я не знала, что именно. Мне не нужно было убираться, потому что я была