старшего брата бегемоты в аналогичной ситуации превратили в кровавый бифштекс. Было какое-то несоответствие между скоростью, с которой плыл (или бежал по дну?) бегемот и массивной неуклюжестью его телосложения. Среди нас один Петр сохранил хладнокровие и, издавая вопли восторга и ужаса одновременно, продолжал снимать. Вот это профессионал!

Из парка Найваши уже знакомой дорогой вернулись в Найроби, и счастливо избежав пробок, остановились на выезде из города в знаменитом ресторане Карнивор. Он один из первостатейных в Африке и входит в число 50 лучших ресторанов мира.

Кстати чуть не забыл: перед Найроби видели ряды громадных теплиц, покрытых белым непрозрачным материалом — им предохраняют растения от солнечных ожогов. А мощными фонарями, которые включают вечером, удлиняют световой день. Он ведь на экваторе равен 12 часам, тогда как в средних широтах день летом длится более 17 часов.

В этих теплицах выращивают цветы на экспорт.

Ресторан живописно оформлен перенесенными сюда «кусочками» африканского ландшафта и скульптурами диких животных Кении. В центре ресторана с десяток жаровен, где на вертелах над раскаленными углями в ароматном дыму аппетитно шкворчат окорока домашних и диких животных. У каждой жаровни колдует свой повар в белом одеянии.

От них веером расходятся павильоны для посетителей. Между ними зеленые газоны, декоративные кусты.

Поскольку солнце уже перевалило за полдень, а завтракали мы аж в семь утра, каждый из нас был готов съесть по целому говяжьему окороку.

По крайней мере, за стол все сели именно с таким намерением.

Официанты расставили блюда с приправами к мясу, и конвейер заработал: один официант несет на вертеле дымящееся, с янтарными каплями жира, мясо и отрезает каждому от него по пластине, через минут пять второй официант подает мясо другого сорта, его сменяет третий, четвертый… Через полчаса все повторяется в той же последовательности и так до тех пор пока гость не наестся. Я сошел с дистанции после второго круга, а наши главные гурманы Парашютист и Колонизатор сдались на пятом. Тут я должен сделать пояснение, где-где, а в походе у человека быстро проявляются индивидуальные особенности и через несколько дней все участники экспедиции получили соответствующие прозвища. Меня за худобу и высокий рост переименовали в Масая; нашего предводителя, Николая Рундквиста, выделяюшегося умным, пронзительным взглядом, колоссальным опытом и заслуженным авторитетом, стали величать Командором; его сына футболиста — Бегемотом; простоватого с виду крепыша и талантливого бизнесмена Антона Кашина за любовь поучать и приучать африканцев к порядку — Колонизатором; доброго и обстоятельного уфимца, одного из грамотнейших специалистов мулдашевского глазного центра Вячеслава Малоярославцева — Доктором; супероригинального юмориста и надежного как танк Сергея Симакова, человека, чудом оставшегося в живых после того, как вонзился в землю с километровой высоты на полураскрытом куполе — Парашютистом; всеобщего любимца, восторженного фантазера, с телосложением молодого медведя Петра Захарова за верность и любовь к пудовому сундучку с грудой сменных телеобъективов — Модным Фотохудожником. Получилась довольно пестрая и веселая семерка: Командор, Парашютист, Доктор, Модный Фотохудожник (МФ), Колонизатор, Бегемот и Масай. Каждый — колоритная, состоявшаяся личность, а в целом, как выражался Командор «ватага придурков», которая за день так часто покатывалась со смеху, что к вечеру мышцы брюшного пресса начинало ломить от запредельных нагрузок.

Все кроме меня заказали к мясу спиртное. Позже в кемпинге, бегая вдоль подножья Килиманджаро я горько пожалел о том, что не послушал совета бывалого Командора: «В Африке европейцу надо каждый день выпивать по 100 грамм виски». Почему пожалел? Об этом позже…

Сейчас же мы с упоением придавались чревоугодию. Особенно самозабвенно — Колонизатор. Каждое новое блюдо вызывало у него необъяснимый восторг, и по тому, как он ел, было понятно, что он не ест, а творит божественное действо.

Должен разочаровать гурманов и порадовать защитников природы.

Мясо диких животных по вкусу заметно проигрывает той же телятине или баранине. Особенно разочаровало меня мясо крокодила. Сладковатое, похоже на мясо лягушки. Да и вообще, есть ли смысл гоняться за экзотическими деликатесами? Человечество и без того, истребив уже многие десятки видов диких животных, обеднило фауну планеты до предела.

К югу от Найроби узкая асфальтовая дорога сменилась грунтовой.

Поскольку, мы выбивались из графика, водитель на ухабах не притормаживал, и нас то и дело трясло, как на вибростенде. После объедаловки в Карниворе, это было даже на пользу. Судя по тому, что на всем протяжении четырехчасового пути мы всех обгоняли, скорость была предельной. Правда и машин было не более одной на километр дороги.

Женщин за рулем единицы. Когда я обратил на это внимание и записал сей факт в путевой блокнот — так сразу двух подряд увидел. Вот ведь какие они — всё наперекор мужикам норовят сделать.

Чем ближе Танзания, тем выше горы, девственнее леса. То и дело на горизонте вырастали конуса магматических посланцев из недр Земли.

Мы пристально всматривались в каждый замаячивший новый зубец в надежде, что это и есть знаменитый Килиманджаро, но машина не сбавляя скорости проносилась мимо. Где же этот долгожданный вулкан?

Появились настоящие масайские деревушки. И, о чудо! — люди в национальных одеждах. До этого все встречавшиеся нам жители Кении были одеты по европейски: брюки, рубашка, куртка у мужчин, блузка и юбка у женщин.

В саванне повсюду пасутся коровы, козы, овцы — в этих краях земледелием не занимаются. Вон и первые термитники показались.

Некоторые построены прямо вокруг стволов деревьев. В начале красноватого цвета, а ближе к границе с Танзанией — бурые: какой цвет земли, такого цвета и термитники. Невысокие (не более трех метров), с несколькими конусами-башнями, пронизанными вертикальными вентиляционными каналами. (В Танзании термитники намного выше и основательней — настоящие крепости с высотой более пяти метров).

Удивительно, что некоторые находятся совсем близко к хижинам людей — на расстоянии не более 20 метров. Почему удивительно? Дело в том, что термиты зачастую незаметно для человека выедают внутренности деревянных конструкций в домах, отчего те впоследствии рассыпаются в труху. Что интересно, тогда же мы видели много термитников, расположенных вдали от деревень, но крестьяне уничтожали их в огне огромных костров. Странно! Точнее сказать — не логично.

Местность на юге Кении