всю историю, а потом суди мои поступки.

— Это остановит Малису?

Вера вздохнула.

— Знания — сила, Сирена. Ты — то должна это понимать.

Сирена открыла рот, но Бьерн пропал вокруг нее. Вера захватила контроль. Пропали горы и река дома Сирены. На их месте появился большой тронный зал — в десять раз больше всех, что она видела в жизни. Он был из отполированного мрамора с десятками колонн вдоль стен. Рот Сирены раскрылся, пока она разглядывала просторное место, огромный город внизу. Она видела поразительные города раньше, но этот тянулся, сколько хватало взгляда, даже на холмах.

— Где мы? — прошептала Сирена.

— У меня дома… в Домаре.

Сирена вздрогнула.

— Ты из… мира богов.

Дин получил в Домаре магию. Драконы прибыли из Домары перед тем, как их изгнали. Домара была легендой, и Сирене не верилось в ее существование.

— Да, — сказала Вера. — Боги обитают в Домаре. Мой отец был таким. Хоть мы с сестрой такими не были из — за своих талантов. Мы были мелкими сошками.

Она махнула рукой, и тронный зал наполнился, она начала воспоминание.

Две девушки стояли у трона. Они были не старше восемнадцати лет Сирены. Они держались уверенно, на них влияла роскошь вокруг. Огромный мужчина сидел на троне. Он сиял изнутри, словно был не просто из плоти.

— Я не буду больше такое слушать, — закричал мужчина. — Все решено. Малиса, ты выйдешь за Камилана до летнего солнцестояния. Бенетта, ты поможешь ее подготовить. А теперь дождитесь его в покоях.

— Но, отец, — взмолилась Малиса, — мне нужно в академию. Почему я должна так страдать?

Их отец прищурился, показывая, что он редко повторял свои слова.

— Если не сделаешь этого, дочь, я изгоню тебя в глубинку. Так я тебя не услышу.

Бенетта шагнула вперед, решительная и нежная.

— Мы сделаем, как велено, отец, — она потянула сестру за руку.

Малиса пылко взглянула на отца и пошла за сестрой из тронного зала.

* * *

Сцена замерцала, и появилась комната, полная бумаг, безделушек и кристаллов. Каждый угол был украшен золотыми узорами. Богатство было таким, какое Сирена еще не видела в своих путешествиях.

Бенетта держала в ладони огромный бриллиант. Казалось, они появились посреди их с Малисой спора.

— Семнадцати лет обучения в школе магии для меня мало. Если бы я пошла в академию, как собиралась, то я знала бы, как это сделать, — сказала Малиса. Она бросила бриллиант Бенетте, и та охнула и поймала его руками.

— У всех нас есть место в этом мире, — пыталась успокоить сестру Бенетта.

— Мое место — править всем, — прорычала Малиса. Тьма мелькнула в золотом сиянии Малисы. — Я так устала, Бенни.

Бенетта вздохнула и протянула ей бриллиант.

— Давай еще раз. Может, если мы попробуем вместе, пока можем, мы отыщем свое место.

— Ты так думаешь?

— Все возможно.

Сирена смотрела на бриллиант, пока Малиса опускала ладонь на руку Бенетты. Этот бриллиант. Она его уже видела. Точно видела. В одном из снов с Серафиной Домина носила бриллиант на шее. Символ правителя. Что он делал тут в такой миг?

Но Сирена не успела спросить, девушек окутала мерцающая золотая магия.

— Лиса? — спросила Бенетта.

— Ты это слышишь?

— Что слышу?

Бенетта ерзала рядом с сестрой, но Малиса просто ответила:

— Пение.

Вспышка, и они пропали.

Сирена моргнула и потянулась к Вере.

— Что случилось?

— Оглядись.

Она прикрыла глаза от яркого света дня, повернулась и увидела знакомую горную гряду и быстро текущую реку. Деревня стояла на изгибе реки. Сирена прижала ладонь к сердцу, игнорируя то, что девушки делали рядом с ней.

— Бьерн, — прошептала она.

— Таким я его увидела впервые, — подтвердила Вера.

— Но как?

— Бриллиант — портал между измерениями. Он перенес нас из Домары сюда, но не сработал обратно.

— И вы застряли тут, — прошептала Сирена.

Вера кивнула, глядя, как ее младшая версия спускается по склону горы к деревне.

— Они увидели в нас богинь. Видишь, как мы сияем? Народ Домары зовется Дома. Мы были первыми Дома в этом мире. Мы принесли магию. Малиса хотела найти тут свое место. Подальше от отца и Камилана. Подальше от ответственности и долга.

— А ты? Чего ты хотела? — Сирена видела горе на ее лице по миру, который она потеряла из — за отчаяния сестры.

— Я покажу.

* * *

Они стояли в деревне Бьерн. Прошло время. Дома выглядели крепче. Лодки двигались по реке, несли торговцев и богатство. Женщины носили шелк, мужчины стали круглее, и всюду было заметно процветание. Богини или нет, Малиса и Вера изменили Бьерн навеки, попав сюда и принеся с собой знания из Домары.

— На что смотреть? — спросила Сирена у Веры.

— Подожди, — прошептала она. Ее горло сдавило, слова были тихими, словно она вот — вот могла расплакаться.

А потом появился мужчина. Высокий, широкий, он нес шкуры на плече. Он тепло улыбался, у него были глаза охотника — хитрые и умные. Люди уступали ему дорогу. Его присутствие влияло на окружающих без магии или проявлений богатства, которые она видела в Домаре.

Женщина появилась перед ним. Она была невысокой, с вьющимися волосами, стянутыми в неровный пучок, и в простой одежде. Ничто не показывало, что это была Вера, богиня для этого народа.

Сирена приподняла брови.

— Ты под прикрытием?

— Править хотела Малиса. Я хотела просто жить. Мы были богинями в Бьерне пятьдесят лет, пока я не встретила Генрика.

Лицо Веры переменилось при виде мужчины, которого она явно любила и по сей день. Хоть она впервые увидела его несколько тысяч лет назад, чувства были все еще сильными.

Вера вздохнула и взмахом руки убрала сцену.

— Мы прожили жизнь вместе, у нас была дюжина детей, но этого было мало. Было тяжело узнавать это лично… что люди стареют и умирают, а я остаюсь вечно молодой. Это не было проблемой в Домаре, где почти все жили так долго. Влюбляться в человека было глупо.

— И Малиса тебе позволила узнать это?

Вера тихо рассмеялась, ее тело дрожало от усталости.

— Малисе не было дела до Генрика. Ее расстроило то, что было дальше.