на пупке сходится — и сходился бы, если бы майка потрудилась закрывать пупок.

     Внимательный наблюдатель при этом заметил бы, что бюстгальтер хоть и по-всегдашнему черный, но по форме чуть-чуть иной: вместо отдельных чашек, сходящихся друг к другу под чётким углом, перёд являл собою нечто типа жёлоба, уширяющегося по краям и чуть (но самую чуть) сужающийся в центре, так что груди не были чётко разделены упаковками, а "братались", точнее, "сестрёнились" в общем пространстве. Так иногда носят на пляжном волейболе, когда стягивать надо.

     Да, столь большой треугольный вырез плохо уживался бы с двучашечником, то одна, то другая чашка из него выходили бы, кант задирался, симметрия нарушалась, то и дело оправляй. "Коммунальный жёлоб" не в пример лояльнее к вырезам.

     Правда, это подмывало упорно создаваемый образ "единого лифчика". Но, господа, и так понятно, что современная женщина не может обходиться одним комплектом белья. Современные ткани не отменили стирку, поскольку не отменили пыль, грязь, потение и прочие выделения женского организма. Значит, неизбежно наличие хотя бы двух "братьев-близнецов", а лучше — больше, по финансовым возможностям. И так ли уж им обязательно быть именно близнецами? Почему бы не поразнообразить чуток формы? Тело будет иметь выбор, прислушиваясь к ощущениям и, быть может, окончательно выберет то, что ему любо.

     А может, и не отдаст окончательного предпочтения, а будет предаваться жизнерадостному разнообразию.

     Впрочем, изредка, обычно в сильный ветер, Ивонна надевала блузку с длинными рукавами и глухим воротником, полностью закрывающую торс. Лифчик виден не был, но он всё равно напоминал о себе: на ходу все складки блузки колыхались на ветру — аж трепетали, и только две "скалы" на фоне этого штормящего "моря" оставались непоколебимы, не меняли форму и только лишь чуть-чуть покачивались из стороны в сторону, согласно переступанию ног. Демонстрировали нерушимую слитность с телом самых его капризные частей. А кто её обеспечивает? Знаменитый чёрный бюстгальтер!

     Может, невидимый, он был и другого цвета, но теперь чёрный цвет имел значение имиджа. Многие парни мечтали бы увидеть любую девчонку топлесс, но увидеть Ивонну без чёрного, сроднившегося с телом чёрного верха-имиджа, потрогать, не веря глазам, — это было пределом их мечтаний.

     Может, чтобы этот предел не простиралося дальше, она и наработала свой "бренд"?

     И вот тем, кто знал Ивонну хотя бы несколько месяцев, как-то самой собой начинало представляться, что эта бесшабашная девчонка выше талии имеет только один элемент одежды, и всегда один и тот же. Это и научно доказуемо. Если поснимать её цифровым фотоаппаратом, а потом совместить кадры, то, наложившись, вперёд вырвутся чёрные выпуклости, а вся остальная одежда предстанет в виде неясного ореола, только мешающего любоваться их формами. Кто знает, может быть, мужской глаз сродни фотоаппарату?

     А снизу и усреднять бы ничего не пришлось. Конечно, джинсы! Постоянная, всесезонная и мультипогодная одежда многих девушек и женщин. Даже слишком постоянная, по мнению мужчин. Жёсткая попка, жёсткий живот — чего тут хорошего? Ну так завоюй меня, откупорь, и ты получишь всё мягкое!

     Джинсам пришлось простить и то, что с трусами не удалось повторить лифчикового трюка. В самом деле, для этого подошли бы чёрные эластичные трусы, довольно большие, чтобы при любом обнажении было видно, как ладно, как плотно они сидят на теле, как выдавливают жировые валики — да, у пояса это уместно, законная кладезь женского жира всё-таки. Но доводить до абсурда незачем, валик должен намечаться, но не такой, когда сжимаешь кожу в щепоти. И уж тем более не нависать складкой жира. Немного напряглось под кожей — и довольно, обозначена ладность да прилегаемость. Немножко блеску, отсутствие морщин и складок — и вот уже зритель почти что видит трусы полностью — на раздетом глазами женском теле. Чуток верха видит прямо, а где и как они кончаются снизу, дорисовывает воображение.

     Но это означало бы конкуренцию джинсам. Именно они, джинсы, плотно и ладно сидят на попке, даже валики жира давят, особенно, если низкие, что за талию не уцепятся — а где вы видели нынче высокие? Уступить трусам — да ни за что! На такие наглые трусы гордые джинсы из принципа не налезут, а возьмёшь размером больше — соскользнут с трусов, в то и вместе с ними. Нет, трусы под джинсы должны быть маленькими, незаметненькими, лучше — стрингами.

     И потом — трусики из-под джинсов должны выглядывать, но выглядывать кокетливо, заигрывать с глазом, резиночку какую кажа или просто нежную розовость. Это и возбуждает сильнее, чем чёрная обтяжка (хотя кого как), и даёт понять, что после преодоления рубежа джинсов других препятствий снизу не будет. А то что за кайф луковицу раздевать! Сто одёжек — не видно ножек. Ну, сто не сто, но под рейтузами — трусы, под трусами — тампон… И вообще, если девушка так плотно затянута в бельё — и сверху, и внизу — у неё и характер может несговорчивый оказаться. А коли и сговоришься, кайфа можешь не словить. Затянута в бельё — закована и моральными принципами, оно нам надо?

     Так что пусть лучше из-под джинсов выглядывают беленькие или розовенькие краешки трусиков со слабенькой на вид резинкой, а если девушка присядет на корточки, да ещё и вперёд нагнётся — то мы не против и выглядывания попки, поприветствуем её молча, чтоб не спугнуть.

     И вот топики драпируют непременный чёрный лифчик снаружи, а трусики — непременные джинсы изнутри. Не Бразилия у нас, увы, чтобы круглый год в одном бикини ходить, но зато мы можем реализовать саму идею "би-кини" по-своему, по-северному. Два центра тела, сверху и снизу, две плотные на них одёжки и техническая драпировка по ситуации, по погоде. Прогал, по возможности, пошире, животик, нижние рёбрышки кажем, кажем, девочки. Пупок-то, во всяком случае, всегда должен смотреть в мир.

     Прежде чем встать окончательно, твёрдо, Кира огляделась — нет ли рядом Дотроги. Парень с такой кличкой славился тем, что умел выбирать время и место, причём делал это специфически. Время, вернее, момент он выбирал такой, чтобы человек не мог быстро отреагировать. Скажем, когда садится и мышцы у тебя расслабляются, чрезвычайно сложно переломить себя, напрячься и повернуться. Или когда заболтаешься с подружками или, наоборот,