- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Александр Коробов Моя ветвь
Светлой памяти моего отца, Коробова Николая Артёмовича, посвящается I
Ты родился в двадцать пятом, Двадцать пятого числа, Хоть февральская то дата, Но в Киргизии весна.
Вся природа воскресала, Цвёл тюльпан и дикий лук, И в реке форель играла, С гор бежащего Кунюк.
Эту бурную стремнину, У селения Кунту, Укротил мой дед плотиной, Воплотив свою мечту.
Смысл в том – мельничная тема, Наболевшая давно: То для всех была проблема - Где молоть своё зерно?
Так, что здесь мечты совпали Всех, кто в той округе жил, Рядом мельницу поставил, И проблему дед решил.
Дело шло на удивленье Быстро, споро стройки той, Но без дедова уменья Всё осталось бы мечтой.
Дед был мастер на все руки. Как гласит о нём молва: Знал ремёсла, знал науки, Словом, в деле был – глава.
Как сказали бы, от Бога, Люди дар в нём оценив. По характеру был строгий, Но был добр и справедлив.
II
Тут копнуть поглубже надо: Лет полста до того дня, Мельницу построил прадед, Мельник, Коробов Илья.
Но построил не простую Мельницу по той поре - Он построил паровую, Может, первую в стране.
Но, скорее, в данной стройке Топливо взымело вес: На реке Тобол, в Петровке, Уголь прям наружу лез.
Вот идея зародилась, Видно, в технике «гуру» Прадед был – и появилось «Ноу-хау» на пару.
От угля в посёлке дымном, Где с семьёю прадед жил, Дед седьмым родился сыном И Артёмом назван был.
Жаль, немного сохранилось, В роду фактов об Илье. Знаю, Настенька родилась, Дочь, последняя в семье.
Ей Артёмово потомство, Всё ж, обязано собой - То она свела знакомство Деда с будущей женой.
Детям дал образованье - Самый верный капитал. Но, не менее, чем знанье - В них характер воспитал.
Старший, Фёдор, стал фотограф. Был в столицу приглашён. При Советах был картограф. Но погиб при съемках он.
Офицеры трое были - Всё, что здесь известно мне: Видно, жизнь свою сложили В Первой мировой войне.
Десять лет до той трагичной Вести, что пришла в семью, Пятый сын прадеда, мичман, У Цусима пал в бою.
А, Василь, стал металлургом - Это сын Ильи шестой. Стала, кажется, хирургом, Настя, начав медсестрой.
Лишь Артём в прадеда дело Вник до тонкостей спеца: Всё в руках его горело, Словом, сын пошёл в отца.
В общем, каждый взял по силе, Крест свой – дочь и сыновья, Но служили все России, Впрочем, как и сам Илья.
Из восьми детей – от рода, Четверо пустили ветвь: Настенька, Василий, Фёдор, Ну и ясно, что – мой дед.
Здесь хотел поставить «точку», Дав семьи последний штрих. Но прочёл я снова строчки, Что с пера слетали в стих.
Стыдно стало, что те беды Гладко так легли в мой лист: В них трагедия прадеда, - А прошёлся, как статист.
Как же пред такою долей Не склонить главы своей: Где брал силы? Где брал волю? - Хоронить своих детей!
Христианское смиренье? - Разве дело только в нём: Эту веру, сверхтерпенье - Русским духом мы зовём.
Уловить тот дух поможет, Даже, может быть, понять - Истина, что мир не может Без Руси существовать.
Знал своё предначертанье Всей подкоркою, прадед, И в борьбе за выживанье Коренил свой русский след.
Это всё, что мне известно Из прадедовой семьи. Может быть, Вам интересно Знать источники мои?
Из семейных есть преданий, Есть – от первого лица. Но в основе моих знаний Книги дяди и отца.
Потому вести так сложно Речь о прадеда судьбе: В мемуарах, как и должно Больше пишут о себе.
Потому – то жанр не лучший, Чтоб жизнь рода описать. Может, явится мне случай Всё подробнее узнать?
Может, прадеда потомки, Что свою пустили ветвь, Мне напишут о Петровке, И прольётся новый свет?
Хоть, прекрасно мне понятно - То – не более, чем вздор: Слишком много, безвозвратно, Утекло воды с тех пор.
Всё же чудеса бывают, И всё сложится, как знать, Ну, а нынче цель иная - О моём отце сказать.
Пред которым я обязан За рождение моё. Кровной ветвью я с ним связан И в ответе за неё.
Будут здесь мне их писанья За источники служить: Дядины – «Воспоминанья», Папы – «Прожитая жизнь».
Они главные герои - Мой отец и брат Кузьма: И написано с душою, И талантливо, весьма.
Мемуары дают понять- Суть нам и исток всего. Но, а мне живую память Не заменит – ничего.
III
А теперь мы возвратимся, Вновь на мельницу в Кунту, Где Артём наш поселился, Самый младший сын в роду.
Он не знал, конечно, ранее Благодатных этих мест. Но вопросом выживанья - Стал с Петровки переезд.
У Артёма к тому часу Было шестеро детей. Пропитанье встало сразу, Главным бременем тех дней.
Дети труд узнали рано, Но – по году своему. А жена его, Татьяна, Всем была под стать ему.
Синеглазая брюнетка Из полтавского села, Мастерицей была редкой - Что бы в руки не взяла.
Ткала пряжу и вязала, И прослыла за швею: На машинке обшивала И соседей и семью.
Вела споро и умело Все домашние дела. И при этом всегда пела, И усталость не брала.
Часть забот, пред ней стоящих, Разделила на детей: Тот, кто старше, те за младших Отвечали перед ней.
Как бы жизнь была не сладка, Как не лезла в дом беда: Дети были все в порядке, И накормлены всегда.
(Тот же дар и те уменья Узнаю в сестре моей. При нехватке подтвержденья, Дополнял портрет – по ней.)
Я б назвал – семейным ладом - Что она сложила здесь. И всегда с ней муж был рядом,- Может, в том секрет и есть?
Видно, это было главным В выживании семей. А в строительстве державном- Заселение земель.
Чтоб не подвиг предков наших В демографии страны, Нету и сомненья даже - Давно б выродились мы.
Но семья несла недолго Испытаний тяготу. Шла к наладке, понемногу, Жизнь, с строительством в Кунту.
Стройка шла с утра до ночи: «Миром» – дамбу, водоём. А вот мельницу и прочье - В большей части, сам Артём.
Водоём в семь соток вышел, А за тем его концом - Хозпостройки, ну а выше - Дом с верандой и крыльцом.
Ну, а сразу за домами Был разбит фруктовый сад, И вдоль берега, рядами Посадили виноград.
От реки канал прорыли, Обводняя огород. С годом, мельницу пустили - И пошёл в семью доход.
Хоть и благий край для жизни - Как за мерку не возьмись, Но, вода там, в полном смысле, Означала – эту жизнь.
Вскоре живность появилась Для питания – своя, И над всем этим трудилась Вся Артёмова семья.
На строительство, дополню - Ушло около
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »