Глава первая: женские разговоры и первая смерть

Утро началось с неприятности. Позвонила квартирантка и сообщила об отказе от аренды. А квартирантка ещё от Нины Васильевны, она Ларе вместе с квартирой досталась. Виновато глядя на Лару, Нина Васильевна успокаивала её, обещая, что, если квартиранты сразу не найдутся, даст взаймы для очередного взноса. Лара отмахнулась:

– Вы мне квартиру не под дулом автомата продавали. Это мои риски.

Да, всю жизнь перебивающаяся с хлеба на квас Лара вступила в ипотеку. Произошло это год назад.

Как-то заскочила к ней соседка по даче. Дачей Лара не пользовалась уже много лет, и соседка с её согласия сажала на Ларином участке картошку. И платила в правление дачного кооператива какие-то взносы за неё, очень небольшие, кстати. Они не виделись уже несколько лет, и Лара даже не сразу её узнала. А соседка стала уговаривать её продать ей дачный участок. И Лара уже почти уступила под её натиском, но вмешалась Нина Васильевна: «Дама, вы извините, но у нас срочные дела. Оставьте свой телефон, поговорите о личном после работы». А когда соседка ушла, напустилась на Лару: «Нельзя же быть такой легковерной! Ловушка с мелкой денежкой – и ты повелась! Если вдруг возник интерес к участку, значит, выросла цена!» Она связалась со своей знакомой риелторшей и попросила срочно провентилировать этот вопрос.

Риелторша была не просто знакомой, она, можно сказать, у Нины Васильевны на зарплате состояла. Покупка и обмен квартир – это у главбуха было и хобби, и источник дохода. Начинала с унаследованной от тётки квартиры, которую не продала, а стала сдавать. И так ей это понравилось, что в выстроенной пять лет назад напротив издательства башне ещё на этапе строительства прикупила евродвушку, взяв ипотеку. А через некоторое время ещё одну. Потом тёткину квартиру для старшего сына поменяла с доплатой, когда он с женой развёлся. А теперь для себя одну из квартир в башне собиралась продать, а себе купить полноценную двухкомнатную. Случись у Лары такие хлопоты, она бы сон потеряла. А Нина Васильевна ими наслаждалась! И это несмотря на то, что квартира ей понадобилась, потому что её супруг, с которым она состояла в браке уже 35 лет, внезапно подал на развод.

К вечеру риелторша сообщила, что участки в Васильевке по-прежнему не в цене, но именно участок Лары и ещё два соседних приглядел внезапно разбогатевший сосед, который на двух участках построил очень нехилый домик, и хотел бы расширить своё поместье. «Ну и зараза твоя соседка», – возмутилась Нина Васильевна. А потом села подсчитывать, и заявила, что если с новым русским поторговаться, то хватит на первый взнос, а на остальное можно оформить ипотеку. Лара замахала руками: «Не жили богато, нефиг начинать!»

Нина Васильевна сказала: «Так и будешь всю жизнь ждать лучшей жизни? Ты представляешь, что такое жить с семьёй сына? Сначала невестка будет раздражать, потом на сына зло начнёт копиться, а потом и от внука станешь уставать». Она знала, о чём говорила. У неё на два сына три невестки (одна бывшая), четверо внуков. «А в твоей квартире, между прочим, трое собственников».

Лара заглянула в её расчёты: «Нет, такую сумму я не потяну». «Так сдавать же будешь!» И Лара уступила. Но, чтобы платить банку вдвое меньше, продала ещё гараж. И вот уже год успешно расплачивалась, получая деньги за аренду квартиры. Правда, тяжело пришлось, когда зимой руку сломала. Но тут ей Нина Васильевна взаймы давала.

О своём приобретении по совету Нины Васильевны она никому не сказала. Убедила она её в этом, предположив, что сын будет рваться из квартиры блатхату сделать, а мать и брат замучают попрёками.

– Пошли принимать хозяйство!

Почему Нина Васильевна так с ней возится, понятно: уговаривала она Лару не без корысти. Найти покупателя на квартиру в этом доме – дело не быстрое. Вот, у подъезда объявления месяцами висят. А всё почему? Потому что квартиры здесь, в основном, покупали не для житья, а для вложения капитала. Это можно понять хотя бы по квартирным дверям: больше половины их не заменены на крепкие металлические, и, значит, за ними либо временное пристанище квартирантов, либо и вовсе жилплощадь пуста в ожидании, пока подрастут дети собственников.

Типографский экспедитор и завхоз Юрий Дмитриевич, двоюродный брат Нины Васильевны, вместе с ними оценил сдаваемый объект, шустро заменил личинку замка и пообещал Ларе помочь переклеить обои. И до глубокой ночи они успели-таки всё поклеить! Юрий Дмитриевич поехал домой, а Лара рухнула на диван (квартира была слегка меблирована) и уснула, даже не подумав о том, что зубы не чищены.

А назавтра – день начисления зарплаты. Табели сдали почти все, но что это были за табели! И Ларе приходилось висеть на телефоне, а потом мотаться по издательству, потому что до некоторых невозможно дозвониться. Глядя, как её заместитель правой рукой стучит по клавиатуре, левую сгибает и разгибает, выполняя предписания по лечебной физкультуре, правым же плечом придерживает трубку телефона, при этом умудряясь прихлёбывать чай, Нина Васильевна с восхищением сказала:

– Я иногда думаю, что у тебя, как у осьминога, конечностей больше, чем у тех, кто табели заполняет!

Лара поперхнулась и сквозь мучительный кашель взмолилась:

– Вы ещё при них так меня назовите! У вас просто патологическая способность приклеивать клички!

Тут Дуня из «Молодёжки» пришла, причём сама, без напоминаний. И сказала:

– Вы проверьте, Лариса Александровна, я подожду.

Господи, там народу-то 8 человек, а она умудрилась двоих забыть, один больничный не принести и выходные перепутать. Больничный принесён, табель переписан, а Дуня всё сидит и болтает. Что она о себе несёт, это уму непостижимо! Лара кривится, но терпит. Что делать, главбух Нина Васильевна любит такие разговоры. Ехидный Витецкий из той же «Губернской молодёжи» как-то сказал, что все городские сплетни стекаются в парикмахерские и библиотеки, а все учрежденческие – в бухгалтерии. Но Нина Васильевна тоже в карман за словом не лезет: «Где же ты информацию черпаешь, голубок? За чтением не замечен, да и в парикмахерскую тебе, вроде, ходить незачем» (намёк на изрядно облысевшую голову).

Так, типография. Сотовый отключен, а общий не отвечает. Накинула пальто и побежала к лестнице. Когда вернулась минут через двадцать, Дуня всё так же сидела у входа. И продолжала весёлые речи с интимными подробностями. Лара её знает только внешне да по имени: во всех ведомостях они рядом стоят: Лара Лопахина, а Дуня –