зубки вонзились в его ладонь до крови, он едва сдержал шипение, но его боль словно помогла ей родить.

С облегчением знахарка положила младенца на ее грудь. Принцесса с большим трудом подняла голову, и начался новый ад. Откуда только в хрупком теле взялось столько сил? Ведь совсем недавно хрипло дышала, практически умирала. От истошного визга, наги дезориентировались и не сразу поняли, что ребенок падает на пол. Спасать его бросились буквально все. Мужчина же со звоном в ушах в оцепенении наблюдал за визжащей женой. Она словно младенец пятилась в темный угол, в широко распахнутых изумрудных глазах плескалась паника с ужасом. Когда же ее действия вынудили отойти послед, она потеряла сознание. Он не мог поверить увиденному, у его жены глаза были кристально голубыми.

Часть 3

Было жутко больно. Как из бочки доносилось «тужьтесь, принцесса». Кто такая принцесса понятия не имела, а вот в туалет хотелось, сильно. Перед глазами и то дело мелькали какие-то силуэты, глухие голоса и невнятные приказы. Внизу живота ощущалась тяжесть недельного запора, по-другому эти ощущения описать никак не могла. И лоб, как будто в испарине. На ребра что-то давит, в спину подталкивают. Да, в туалет хотелось сильно, но не получалось. Легче стало, когда ко лбу приложили холодную ладонь. Вцепилась в нее руками, низ живота разрывало болью, еще немного и точно сдохну. Да что ж такое? Отравилась чем-то? Кто мог прикасаться холодной рукой? В жизни не поверю, что Мишка специально их холодил и заботился обо мне. Скорее всего, скорую вызвал. Только вот где я так могла отравиться? Или это аппендицит так себя проявляет? Боже, еще немного и точно отдам концы. Из-за боли и шума в ушах слабо понимала, что мне говорят.

Мушки и силуэты перед глазами никуда не делись, вызывали лишь тошноту. Медсестра маячит? Или врачи наркоза пожалели и теперь так больно? По живому режут? Вот гады, очухаюсь жалобу подам! Давая понять, что все ощущаю, тихо постанывала и дергалась, но меня от этого только сильнее сгибали. Да что за костоломы? Холодная ладонь переместилась на щеку, а вместе с ней в ухо полился бархатный голос. Он обволакивал с головы до ног, заставлял подчиняться тихим приказам, иногда казалось, что слов не разбирала, ускользал смысл. В какой-то момент от сильной боли вцепилась в холодную руку зубами, в рот брызнуло что-то теплое и соленое, а затем наступило облегчение и на грудь упало что-то мягкое, теплое и скользкое. С трудом разжала челюсть и посмотрела на себя. Сквозь дымку слез от облегчения боли кое-как разглядела на себе синюшную сморщенную голову младенца. От удивления даже приподнялась, откуда ребенок? Из-за моего шевеления кто-то его поправил, поворачивая на бок, давая мне возможность рассмотреть змеиный хвост. Долго не думая, с воплями ужаса спихнула с себя это чудовище. Змея! На мне лежала змея!

Перед глазами снова замелькали тени, продолжая истошно вопить, и оттирать от слизи почему-то голую грудь, соскользнула со стола, упав на теплый пол боком и локтем. От новой боли, прострелившей все тело, перед глазами прояснилось. Я оказалась в какой-то слишком светлой комнате, кровать с которой я упала в кровавых простынях. Пропитанная красным тряпка валялась и рядом со мной. От новой волны ужаса и множества змеиных хвостов, крик стал выше, тоньше. Ненавижу змей, а здесь они просто огромны! Питоны, удавы, анаконды? Боже мой, зажмурившись, тряхнула головой. Забыв о падении, поползла в угол, где они меня не достанут, не сожрут. Мамочки! Почему я голая? Почему так болит живот и ниже? Ноги дрожат, замедляя отступление. Действие наркоза так себя проявляет? За что мне это? Ненавижу змей, боюсь до потери пульса. А тут их тьма!

В какой-то момент поняла, что сижу в углу в полной тишине, созерцая кровавые разводы на бедрах, а между ними наполовину торчит какой-то пузырь. Нерешительно ткнула в него пальцем, боже, у меня, что кишки вылезли? Что они со мной сделали? Очередной спазм живота и рядом с кишками показался мешок с кровью. Этого вынести уже не смогла, перед глазами снова потемнело.

***

Уже несколько дней нахожусь в этом кошмаре. Змеелюди. Другой мир. Жена правителя нагов. Принцесса соседнего государства и змееныш в детях! И это я должна прикладывать к груди по малейшему писку твари! Нет, нет, нет и еще раз нет! Сжав виски, бродила по покоям в тонкой сорочке. Это малолетнее чудовище истошно орало в соседней комнате. Я не могла к нему подойти. Не могла и все тут. Этот червеподобный хвост вместо ног, эта холодная, противная, скользкая чешуя убивали меня. Как бы служанки по моему требованию не обертывали его, этот жуткий отросток постоянно вылезал из пеленок и пугал меня до потери сознания. Отчего-то бутылочек и смесей в этом мире придумано не было. Попытка объяснить чего хочу, привела местных служанок в неописуемый ужас. Для каждой, мать его каждой, женщины было счастьем вскормить свое дитя! Но ребенок-то не мой! И это вообще не ребенок! Это чудовище в кроватке! Вот и сейчас орет на одной ноте, не затыкаясь. Чертова грудь реагировала на этот крик! Молока с каждым ором становилось все больше, не спасала даже тряпка из простыни, которой обвязалась. Буквально через полчаса приходилось обвязываться новой, но вторая намокала куда быстрее. А после приходила боль, эту чертову грудь как минимум четвертого размера реально хотелось отрезать. И тогда уже рыдала я. По итогу получался дуэт, его и мой плач, крики и проклятья.

Я ненавидела это слабое, тощее тело с огромными бидонами. Да, она была выше меня, да — краше, стройнее, фактурнее и кожа у нее идеальная, белоснежная ровная, без единого изъяна в отличие от моей. Мое настоящее лицо бугристое, последствия подростковых прыщей, которые давила без зазрения совести, иногда грязными руками, вот и расплачивалась потом. И грудь у меня настоящей единичка, и бедра узкие, и роста маленького! Я хотела себя прежнюю, а не вот это вот! Я ненавидела идеальный нос, лицо сердечком, красные пухлые губы и соболиные брови, которые первым делом проредила! Ненавидела и длинные волнистые волосы пшеничного цвета. Причем у этой дуры они вились крупными ровными кольцами, а не кучерявились. Чтобы вернутся в свое родное тело, даже выпрыгнуть из окна пыталась, но меня поймали, отругали, и заперли в каком-то магическом куполе, могу открыть окно проветрить, но выйти в него уже нет.

Да, мужик красив, не спорю. Высоченный, под два метра ростом, чернявый, смуглый с черными пронзительными глазами. И плечи впечатляющие, широченные, руки большие, фактурные и ладони красивые, не изнеженные. Сам он весь как будто из стали соткан, такой же твердый, рельефный. Матерью клянусь, под рубашкой насчитывались все группы мышц. Но все