чтобы не намочить.

— Княгинешна, вы идите в бадейку-то, а мы сейчас вам польём, — сказала одна из девушек, весело хихикая, — Чего на холодном зябнете, застудитесь ещё! А вечером баньку устроим.

Я шагнула в широкую лохань, дно которой действительно оказалось приятно тёплым, это не на каменном полу стоять. Девчонки проворно стянули с меня рубаху и принялись поливать из ковшей, растирая кожу мягкой тканью.

— Для личика другая водичка, с розовым маслом и лимонным соком, — рассмеялась одна из них, видя, как я подставляю лицо под льющиеся из ковша струи.

Меня закутали в согретую простыню и уложили на широкую лавку, устланную мягким матрасиком. Бережно нанесли на лицо ароматный состав и так же бережно смыли. Затем дали прополоскать рот освежающим отваром.

Расстелив на полу шерстяной половичок, поставили меня на него, стянули простыню и начали надевать рубахи разной длинны, ворох которых разложили на лавках. Когда только притащить успели? Поверх нескольких рубах натянули платье, заплели волосы в косу и уложили её короной. В довершении всего обули меня в короткие кожаные сапожки, устланные изнутри пушистым мехом.

Выйдя, наконец, из купальни, я чувствовала себя обожравшимся Вини-Пухом. В этом одеянии не то, что двигаться, даже стоять было не удобно.

Смешливые девицы быстро сбежали, а я с тоской взглянула на женщину, что рассматривала меня с некоторым изумлением, не зная то ли всплакнуть, то ли рассмеяться. Да, ростом меня бог не обидел и комплекцией тоже, «девка-гренадер» называл меня папочка, чем очень гордился. Правда, что это доподлинно означает я так и не успела узнать, всё забывала погуглить, а тут вдруг вспомнилось, наверное, потому что княгиня-то повыше меня ростом оказалась.

— Можно я кое-что изменю? — спросила я чисто из вежливости. Всё, что было надето, рухнуло к моим ногам тяжёлым комом, а я, переступив кучу, осталась примерно в таком же одеянии, но из тонких струящихся тканей.

— Откуда такая изысканность? — Княгиня провела пальцами по верхнему платью. — Даже заморские шелка грубее.

— А это не ткань, это моя сила, она часть меня, — призналась я, решив, что врать этой женщине не стоит.

— У нас суровый край, девочка, хоть сейчас и осень, но уже подмораживает, а твоей силе ведь подпитка нужна, стоит ли её так растрачивать? — резонно заметила она, ничуть, впрочем, не удивившись моим словам.

— От плотного завтрака я бы не отказалась, — улыбнулась я, — а вот чтобы носить на себе всё это, — я кивнула на ворох одежды, — сил нужно не меньше.

— Как знаешь, как знаешь, — покачала головой она, — может так и лучше, сразу видно — чужеземка, и нечета всем прочим! Пойдём на кухню, попробуем тебя накормить, — женщина стукнула посохом в дверь. Створки отворились, а около них замерли стражи в лёгких доспехах, вооружённые секирами и щитами.

Мы шли по длинным холодным коридорам, я держалась рядом с княгиней, отставая от неё на пол шага, решив, что этого будет достаточно, так как в правила местного этикета меня никто посвящать не торопился. Сделав одежду несколько плотнее, холода я не испытывала, голода, впрочем, тоже. Мир был полон чистой звенящей силы, которую можно было пить, как родниковую воду, но раз уж мне довелось оказаться здесь, почему бы не попробовать их пищу?

Кухня встретила нас гулом пламени в раскаленных печах, чадящими жаровнями, грохотом утвари, криками стряпух, подгоняющих резвых поварят и взрывами смеха над очередной шуткой разошедшегося чернявого холопа.

— Не забываем, что сегодня у нас важный день! — гаркнула княгиня громко, но довольно беззлобно. Потрепала по голове пробегавшего мимо мальчонку с корзинкой грибов, шепнула что-то сухощавой старухе со связкой ключей на поясе.

Пройдя через кухню, мы остановились в зале с длинными столами, на которых уже красовались подготовленные к подаче блюда. Старуха-ключница держалась рядом с княгиней, она внимательно слушала распоряжения госпожи.

Через боковую дверь просочился стройный симпатичный паренёк с большим подносом, который он с лёгкостью держал на вытянутой руке над головой. Парень поставил поднос на пустующий край стола и принялся выставлять с него керамические миски со всевозможной снедью.

— Присаживайтесь, княгинешна, откушайте на здоровье, — обратился он ко мне, расстилая на столе вышитую салфетку и водружая на неё кубок из неизвестного мне металла, украшенный драгоценными камнями, блестящую серебряную тарелку и довольно изящную резную деревянную ложку.

— Спасибо, — кивнула я, рассматривая кубок.

— Сударыня мёда отведать желает? — склонился он в поклоне.

— А чая нет? — спросила я, парень застыл в растерянности. — Попить чего-нибудь горячего из ягод или трав, — попыталась объяснить я.

— Взвар есть, — он расплылся в улыбке.

— Взвар, — согласилась я, — только в глиняной кружке, — кубок я отставила в сторону. Серебряная тарелка мне тоже не приглянулась.

Я взяла мисочку с пышной гречневой кашей, сдобренной маслом, кинула туда же кусок запеченного мяса, но справиться с мясом одной ложкой стало для меня непосильной задачей. Пройдясь вдоль стола, я обнаружила нож и быстро прибрала его к рукам. Пользуясь ножом и ложкой, мне удалось покромсать мясо на вполне сносные кусочки, и с превеликим удовольствием начать есть его вместе с кашей.

Мясо оказалось несколько жестковато, но мои зубы и с сырым справлялись неплохо. Правда демонстрировать сейчас некоторые свои умения, полученные за время учёбы в Академии, в мои планы вовсе не входило. Всё же я без пяти минут невеста местного князя и вести себя должна соответственно. Я изо всех сил старалась выглядеть степенно и важно, что в обычной жизни мне было совершенно не свойственно, но обстоятельства, как говорится, обязывают.

— Деточка, мясо у нас принято есть руками, — улыбнулась княгиня, наблюдавшая с интересом за моими мучениями со столовыми приборами. Я, удивлённо приподняв брови, взяла двумя пальцами отрезанный кусочек и отправила его в рот.

— Так? — спросила я, прожевав его и подцепляя следующий.

— У нас обычно откусывают от большого куска, — рассмеялась княгиня, — но то, что проделала ты выше всяких похвал.

— Жаль вилок у вас нет, — вздохнула я.

— Вилы? Для чего тебе вилы? — удивилась она.

— Вилки — это вилы размером с ложку, ими удобно есть, если сделать их правильной формы.

— Начертать на пергаменте сумеешь?

— Можно попробовать, — неуверенно согласилась я, иметь дело с пергаментом мне до сих пор как-то не доводилось.

— Писать буду! — крикнула княгиня. Через несколько минут ключница уже поднесла