предпочтениям.

Первая песня «Bow Bow Bow – HD4President, OBN Jay» не предвещала абсолютно ничего хорошего с первых секунд. Одни заурядные миксы диджей-дисков с каким-то отдалённым американским голосом. Однако к началу третьей секунды появились новые аккорды – трубы, которые игриво выделывали мотив всей композицией вместе с пианиной. И всё это в совокупе под короткие щелчки. Рэп с классическими инструментами ему, офисному планктону, оказался по душе, и палец переключился с кнопки «Следующая» к «Добавить к себе». Вот только продолжалось это недолго. Через три минуты девятнадцать секунд включилась новая: «Be Оkey – Swanky Tunes, Going Deeper, Boogshe». Эта музыка показалось ему уж больно приторной. Несомненно, он любит жизнерадостные песни, но не настолько сказочные, будто написана для мюзикла Диснея. Перелистываем. Снова хорошая. «Моя волна» и вправду может удивлять.

Время подходило к высадке. Он выходил из автобуса на момент заканчивании одной из композиции. Прикоснулся чёрной туфлей к тротуару и как даст в голову, словно пулей – громко и чётко: «ТЕК НАЙН», под каждое слово пройдясь по взрыву.

И что мы имеем? Работник чуть не упал. Его сердце вздрогнуло. “Фух, не война”. И продолжая под апонконемент выстрелов автор что-то сказал, после чего пошло его фирменное и мужественное: «АУ, АУ, АУ!». Далее – быстрая, но внушающая пафосности тараторщина.

“Так. Что-то знакомое. Это вот “ау”… Блин. А ведь что-то в этом есть” – Он остановился, отойдя в сторону. - Ну-ка я перейду в карточку музыканта… Может узнаю его по популярным пес… – Глаза округлились. – “Стрейндж мьюзик бокс?!?!?!? Неужели… – Он поставил портфель на асфальт. – “Какого чёрта? Это он?”. Сотрудник включил песню. И понеслась.

Заиграла до боли знакомая мелодия… ещё эти мерзкие смешки клоуна вначале… Затем промеж тромбоном и тубой в электронном виде инструментов снова начали выдавать отважные нотки. А сам исполнитель на седьмой секунде затянул саму песню, грянув высоким голосом. Его мозг схлопнулся, вследствие чего оттуда потекли воспоминания: Коктейли. Второй ярус. Попкорн. Пижамы. Всё смешалось. Он остановил музыку. Снял наушники. И пошёл на работу.

– – -

Хадсон бегал, прыгал и куролесил, несмотря на свой шестой десяток. В его жизни появились дети. Сразу два. Обоим по пять лет. Два мальчика на радость Хадсону.

– А давайте я к вам в упор подойду? – предложил пожилой отец.

– Давай, – сказал Артём.

И в Хадсона наконец-то попали волейбольным мячом. Он засмеялся. Смех отдалённо напоминал швейный станок, который усердно эксплуатируют люди. Это делало его забавным.

– Хорошо, давайте теперь я буду один против вас двоих? – В нём заиграла явно недобрая улыбка.

– Но, папа, а как же второй кидающий?

– А его и не нужно будет. У меня будет всего одна попытка, – продолжал улыбаться Хадсон.

– Готов победить его, Кевин? – обратился Артём к брату. – Только не проморг..!

Хадсон свалил обоих с ног.

– Вот так-то! – победоносно прохохотал он. – Враг никогда не дремлет!

Дети заплакали. Вот те раз.

Хадсон подбежал. Оценил ситуацию. Оба ободрали себе локти и колени об асфальт.

– Ну, ну… это жизнь. Порой нужно смотреть в оба и пребывать в настоящем. Особенно когда вас застал лукавый. А иначе случится нежелательная штука, как вот эта, или чего хуже… – Пожилой начал помогать ребятам при подъёме. – Давайте лучше сейчас зайдём в дом и будем обрабатывать всё это дело перекисью водорода?

Часов через пять, Хадсон снова предложил поиграть. С одним условием – дома.

– Пап, да ты вообще ненормальный! Посмотри на нас! – Артём поднял локти, указывая ими ещё и на колени.

– Раны заживут, а время пройдёт! Вам завтра в садик. – Молчание. – Ну что вы, хватит дуться! – Хадсон взял с дивана подушку. – Лови гранату!

– Ах ты! – завизжал ребёнок, Кевин. – С моим братом можно так относится только мне!

– Вот это настрой! – Хадсон взбежал на другую половину комнаты. – Видишь плед? Это граница. За неё нельзя заступать. Игра называется «Граница на замке»! У нас есть по ящику мягких игрушек. Тот, кто перекинет больше, тот и победил! – Дети уже приготовились кидать, особенно Артём. – Постойте. Только давайте я сейчас возьму стремянку и откручу люстру. Ото, не дай бог, попадёте.

Седой отошёл в другую комнату. Кевин подошёл к брату, который натирал около больного места. Отец попал прямо на рану.

– Больно было, Тёмка? Ничего, мы щас дадим этому папке в два раза сильнее! – Брат взял его за плечи. – Ух, он у нас поплатиться, вот увидишь!

Настроение у Артёма поднялось. Теперь он готов был рвать и метать.

Игра оказалась насыщенной. Дети в какой-то степени забыли про болячки. Хадсон тем временем играл сверхурочно. Он почти проигрывал. Падал и вставал, точно вратарь за мячом, и перебрасывал снаряды на вражескую сторону… Но тут. Веселью пришёл конец. Вошла она.

Она застала их врасплох. Наступила тишина. Никто не двигался с места, словно они играли в «Море волнуется». Особа положила портфель на пол, уперев его о стенку. Расстегнула одну пуговицу и убрала каблуки в сторону.

– А ты хитрец! Люстру убрал!

– Ну а как же. – Хадсон закатил глаза.

Удар. Плюшевый. Енотик полетел ей строго в лицо. Она поймала.

– Поберегись! Теперь нас трое! – закричала она.

– А вот это уже нечестно! И потом, ты не испачкаешь свою форму, дорогая?

– У. – бросок. – Меня. – бросок. – Есть запасная! – бросок.

– – -

– Иди теперь стирать, болван. Снова повторяю для проигравших: За всех, а не только за себя!

– Так его мама! – сказал Артём, возводя сжатую руку вверх.

– Вы у меня ещё пожалеете! – Хадсон ответил всем, пригрозив кулаком.

Старый быстрым шагом пошёл по направлению ко входной двери.

– Эй, пап! – выкрикнул Артём.

Тот вопросительно повернулся.

– Мы тебя любим! – Кевин обнял сам себя, его искромётная улыбка сыпалась от чистого сердца.

Хадсон улыбнулся перед тем, как уйти.

– Пожалеете! – и захлопнул дверь.

– – -

Ночь. Все сыты. Спят. Прошёл очередной день. Идёт подготовка к новому. Правда, никто о нём и не задумывается: в данный момент идёт путешествие по волшебным странам или же похождения по городу, и желание нарваться на собственную задницу становится просто невыносимым. Кто-то нежданно проснулся, а дыхание отдавало учащёнными и отрывистыми выдохами. У хозяйки семьи резко раскрылись глаза со звуком трескающегося стекла. «ТЕК НАЙН» – взорвалось у неё в голове два раза, как тогда, вчера. Песня, которая поставилась ей перед выходом с автобуса на тротуар. “Точно”. Она встала, предпринимая скрупулёзные действия по отношению к выходу из кровати. “Я совсем забыла, зачем так торопилась домой”. Дошла до ванной комнаты к косметическому