Сага Овердрайв

…Корабль плывет на запад, и темные воды бьются о борт, иссеченный рунами морозных узоров, и ветер споет о забытых воинах, богах и чудовищах на неизвестном языке тем, кто готов слушать это древнее многоголосье; матросы верят, вопреки всему, что в туманной дали – на закате – появится холодный остров и одинокий маяк на утесе, и мачты оставят на палубе тени, когда луч коснется парусов, указывая путь; в свете маяка корабль войдет в бухту, похожую на пасть с тысячью острых рифов-зубов. На холодном острове земля серая и не цветут цветы, цветы только сохнут и тянутся к этой серой земле, и солнце всегда прячется в низких тучах, ампутирующих вершины, – никогда не увидеть последнего этажа в высоком доме/никогда не найти пути обратно, а можно только вечность бродить по замкнутому кругу вдоль побережья: от начала к концу и от конца к началу. Там, где только тьма и вечная мерзлота, – глубоко под холодным островом – похоронен предвечный змей, что рождает волны северного моря, – тысячелетиями он пожирает свой хвост, и водовороты крутят сырые туманы вокруг прибрежных камней, и изрезанные фьорды топят внутренности черной водой, и от холода, обреченности и тишины люди на холодном острове живут долго, но, кажется, что и не живут вовсе, а только цитируют героев из старых книг и верят в древних богов – чтобы верить во что-то, чтобы кому-то подражать…