приборы, в том числе и излучатель света. — Этот прибор регистрирует с помощью тонкого луча перемену напряжения внутри глазных мышц. Обычно вместе с покраснением кожи регистрируется слабое, но заметное движение…

— У андроидов этого не бывает, — сказала Рейчел.

— Биологически они существуют, но кореляции с вопросами-стимулами не наблюдается.

— Испытайте меня, — сказала она.

— Зачем? — озадаченно спросил Рик.

За нее ответил Элдон Розен:

— Мы избрали ее в качестве первого испытуемого. Возможно, она — андроид. Мы надеемся, что вам удастся это определить.

Как-то странно двигаясь, судорожно и отрешенно, он сел, закурил и принялся наблюдать за манипуляциями Рика.

Пять

Прямо в глаза Рейчел бил тонкий, как карандаш, луч света. К ее щеке прикреплен диск из проволочек. Она казалась совершенно спокойной.

Сидя так, чтобы ему были видны показания двух циферблатов на панели аппарата Войт-Кампфа, Рик Декард пояснил:

— Сейчас я опишу несколько ситуаций, с которыми вы можете столкнуться в жизни. Вы должны выразить свою реакцию как можно быстрее. Время засекается.

— И, конечно же, — сказала далеким голосом Рейчел Розен, — мои слова в счет не идут — значение имеет только реакция глаз и кожи, не так ли? Но все равно, я буду отвечать. Я хочу пройти через это.

Она замолчала.

— Начинайте, мистер Декард.

Рик остановил свой выбор на вопросе номер три:

— На день рождения вам подарили кошелек из телячьей кожи.

Стрелки резко перепрыгнули в красный сектор шкалы, заметались, а потом успокоились.

— Я откажусь, — ответила она, — и сообщу в полицию о человеке, который хотел преподнести мне такой подарок.

Сделав пометку, Рик продолжал, перейдя к восьмому вопросу теста:

— У вас есть маленький сын. Он показывает вам свою коллекцию бабочек, включая банку для умерщвления насекомых.

— Я отведу его к психиатру, — тихо, но твердо сказала Рейчел.

Стрелки отклонились, но уже не так сильно. Рик сделал пометку.

— Вы сидите перед телевизором и вдруг обнаруживаете, что на вашей руке сидит оса.

— Я бы ее убила.

На этот раз стрелки не отклонились вообще, лишь слабо вздрогнули. Он отметил это и начал подыскивать следующий вопрос.

— Читая журнал, вы встречаете фотографию обнаженной девушки на весь разворот.

— Вы что, проверяете, мои наклонности к лесбиянству или мою природу андроида? — спросила Рейчел.

Стрелки не шелохнулись. Рик продолжал:

— Вашему мужу фотография понравилась.

Никакой реакции.

— Девушка лежит ничком на большом красивом ковре из медвежьей шкуры.

Стрелки не двигались. Рик сказал себе, что это — типичная реакция андроида, она не обратила внимания на самое важное в вопросе, сосредоточившись на второстепенных элементах. Она или оно?

— Ваш муж решил повесить эту фотографию в кабинете.

На этот раз стрелки пошли вправо.

— Я не разрешу ему.

— Ладно, — сказал Рик, кивая. — Теперь представьте себе, что вы читаете роман, написанный еще до войны. Герои посещают рыбацкие причалы в Сан-Франциско. Проголодавшись, они заходят в морской ресторан. Один из них заказывает омара, и шеф-повар бросает свежего омара в кипящую воду, а герои наблюдают, как он варится.

— Боже! — воскликнула Рейчел. — Это ужасно! Они что, действительно это делали? Это же просто жутко! Это извращение! Вы хотите сказать, что это был живой омар?

Но стрелки на циферблатах стояли на месте. Формально реакция правильная, но нарочитая.

— Вы снимаете домик в горах, в том районе, где еще сохранились леса. Это старая избушка с большим камином.

— Понятно, — нетерпеливо перебила Рейчел, кивнув.

— На стенах кто-то развесил старые картины, репродукции, а над камином повесил голову оленя — крупного самца с развитыми рогами. Ваши товарищи восхищены внутренним убранством домика, и вы все…

— Только не с этой головой, — сказала она.

Стрелки не вышли за границы зеленого поля.

— Вы забеременели, — продолжал Рик, — от человека, который обещал на вас жениться, а потом сбежал с вашей лучшей подругой. Вы делаете аборт и…

На этот раз обе стрелки устремились в красный сектор.

— Я не смогла бы сделать аборт, — сказала Рейчел. — Это невозможно. Полиция следит за этим. Пожизненное заключение за попытку.

— А откуда вы об этом знаете? — спросил Рик.

— Это все знают.

— Создается впечатление, что вы говорите на основе собственного опыта. — Он напряженно следил за индикаторами. Стрелки сделали еще один взмах. Еще раз. — Вы пришли на свидание с мужчиной. Он пригласил вас домой и предлагает выпить. Держа в руке стакан, вы случайно заглядываете в спальню. Она украшена разными плакатами, изображающими бой быков. Вы заходите, чтобы рассмотреть их поближе, а он следует за вами, закрывает дверь. Обняв вас, он говорит…

— Что такое «плакат с изображением боя быков»?

— Рисунки, изображающие, как правило, матадора с плащом и быка, пытающегося поддеть человека на рога.

Рик был озадачен.

— Сколько вам лет? — спросил он. Возможно, в этом все дело.

— Восемнадцать, — ответила Рейчел. — Ладно, этот мужчина закрывает дверь, обнимает меня и говорит… Что он там говорит?

— Вы знаете, чем заканчивалась коррида?

— Кажется, кого-то убивали.

— Убивали почти всегда быка.

Он подождал немного, но стрелки только подрагивали — настоящей реакции не было.

— Последний вопрос. В двух частях. Вы смотрите по телевизору старый фильм, еще довоенный. Идет банкет. Все едят устриц.

— Гм, — сказала Рейчел.

Стрелки качнулись.

— Главное блюдо, — продолжал Рик, — представляет собой вареную собаку, нафаршированную рисом.

На этот раз стрелки качнулись слабее.

— Устрицы для вас более приемлемы, чем собака? Явно нет.

Он опустил карандаш, выключил световой луч и снял с ее щеки проволочный диск.

— Вы андроид, — сказал он. — Таков результат теста.

Он сообщил это ей, а скорее ему и Элдону Розену, который наблюдал за Риком с судорожным беспокойством. Лицо старика содрогнулось.

— Я прав, не так ли?

Оба Розена молчали.

— Послушайте, — сказал Рик. — Наши интересы совпадают. Для меня важно, чтобы тест Войт-Кампфа действовал как полагается. Для вас это так же важно, как и для меня.

Старший Розен сказал:

— Она не андроид.

— Я не верю в это, — сказал Рик.

— Зачем ему лгать? — с жаром возразила Рейчел. — Нам было бы выгоднее обмануть вас в другом отношении.

— Я требую анализа костного мозга, — сказал Рик. — В конце концов, истину можно установить экспериментально. Да,