то другой малый агент выкладывал на задворки моего мозга обрывок того или иного мнения. Чуть менее часто официтроны меняли тарелки и окружали нас удушливой заботой. Я обреченно боролся с миской сладких спагетти, когда Арианна решила наконец со мной поговорить.

— Рано или поздно тебе придется принять решение относительно своего будущего, — заявила она без обиняков. — Ты не можешь увиливать от меня бесконечно. Я хочу, Ален, чтобы ты дал мне прямой ответ. Медведь или бык?^[5] Тот или другой?

— О чем это ты? — Моя вилка застыла на пути ко рту. — Знаешь, дорогая, я не люблю играть в загадки, — сказал я, пожав плечами.

Но Арианна спрашивала неспроста — судя по тому, что она напряженно улыбнулась и сказала:

— Ален, тебе не нужно больше прятаться. Все уже позади. Мы ускользнули, бежали. Теперь уже можно не притворяться.

— Мне… — Я замолк и положил вилку. — Мне абсолютно непонятно, о чем это ты говоришь. — Мое деланое недоумение было вознаграждено замешательством, появившимся на лице Арианны. — Я не очень хорошо себя чувствую, — добавил я для галерки.

— О-о, поясни нам, пожалуйста, — сказал компаньон блондинки, явно не отличавшийся быстротой ума.

— А и нечего тут объяснять, — бросила Арианна, не отрывая от меня холодного, понимающего взгляда.

Я слышал, как колотится пульс у меня в висках. А не может ли статься, что ей тоже подсунули ложную память о себе? Что она тоже жертва… Жертва чего? Жертва того, что здесь происходит. Я глядел на лицо Арианны, отмечая движение крови по ее венам: слегка раскраснелась, признаки возбуждения и быстрой, отчаянной работы мысли. Неуютно поежившись, я был вынужден признать, что она озадачена не меньше меня.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — туповато повторил я и приказал своему таламусу наглядно изобразить все признаки недомогания. — Так что вы уж меня извините.

Я встал и, собрав остатки достоинства, вышел из зала. За моей спиной возбужденно защебетали блондинка и ее компаньон, но никто за мной не последовал, не бросился мне помогать.

На этот раз в моем номере ничего не изменилось, все было то же самое и на прежних местах. Я сунул руку в карман, нащупал устройство, заказанное мной гардеробу, и вошел в спальню.

— Стой и не двигайся.

Я замер. Было непонятно, каким образом Арианна попала сюда раньше меня, и уж совсем непонятно, почему мой замок не стал для нее помехой, но я бы не стал заключать пари, что она безоружна.

— Что ты здесь делаешь? — вопросил я, подпустив в свой голос нотки негодования.

— Сегодня вопросы задаю я.

Стоя у стены между трюмо и гардеробом, она изучала меня, как жука на булавке; темная ткань ее платья меняла цвет, стараясь получше слиться с мореным дубом панельной обшивки. Субъект подавляет эмиссию на всех служебных каналах. Установить контекст не представляется возможным, доложил мне редко используемый дух. В ее правой руке было нечто округлое, направленное прямо на меня.

— Кто ты такой и зачем ты фальсифицировал мое публичное самознание? — спросила она.

Я недоуменно сморгнул:

— Я — твое? Да это ты взломала и подделала мое знание.

Я пытался унять барабанную дробь своего пульса. (Куда бежать? Дверь за спиной открыта, но вся простреливается. Ее пальцы плотно сомкнуты на рукоятке оружия, их кончики побелели от напряжения. Стресс, чуть-чуть, и сорвется.)

— И вообще, — добавил я, — кончай притворяться. Я сомневаюсь, чтобы за нами наблюдали, да это и не имеет значения, твоя взяла.

Надеясь, что она не будет стрелять, если не увидит, что зажато у меня в руке, я хотел сперва разузнать как можно больше. А к тому же мне не нравится вид крови.

— Не ври. Скажи мне лучше, на кого ты работаешь?! Голос Арианны звучал все возбужденнее, она вскинула

шар и через кровать и комнату, нас разделявшие, направила его мне в лицо. Глубинное теплозрение прямо показывало мне ее пульс, а другой дух неустанно считал: сто тридцать семь, сто тридцать девять…Признаки серьезного стресса. А вдруг она говорит правду?

— Я не менял твое знание! Я думал, это ты нахимичила с моим…

Арианна на мгновение утратила контроль над своим лицом, и стало видно, что она потрясена.

— Если ты говоришь правду… — начала она и не закончила фразу.

— А не хочет ли кто-нибудь тебя убить? Не хочет ли кто-нибудь убить нас обоих? — спросил я, глядя прямо на нее.

— Подожди.

Сенсорное нарушение в главном канале доступа, пропищал мне в ухо какой-то агент, одуревший от мании преследования. Развивается атака отказом в обслуживании. Видимо, Арианна тоже слушала в это время нечто подобное, потому что она вдруг резко развернулась и ударила в стену кулаком; стена разлетелась со звуком бьющегося стекла. Арианна шагнула в сторону, указывая на меня пальцем, — большое темное кольцо делало его похожим на кургузый ствол пистолета.

— Сюда, наружу, — крикнула она. — Шевелись!

Я не заставил себя упрашивать. Одним прыжком через кровать, к дырке в стене, на лету взглянув, куда ж это я, — а затем прямо в дырку. Меня вскользь ударило что-то твердое и тяжелое. Было темно, и мои глаза не сразу смогли адаптироваться. Я находился в некоем служебном проходе — низкий потолок, по нему и по стенам сплошь уложены толстые трубы. Я мельком огляделся. Со всех сторон громоздились какие-то устройства. Пожалуй, это был некий служебный отсек внутреннего корпуса.

— Быстренько. Шевелись, — пробормотала сзади Арианна, отгоняя меня от пробитой стены. — Быстрее! — прошипела она.

— Зачем?

— Да шевелись же ты!

Я опустился на четвереньки и кое-как заковылял в темноту. Услышав за спиной шорох, я рискнул оглянуться.

— Быстрее, придурок! — Арианна тоже шла на четвереньках, низкий потолок не давал выпрямиться. — Ну, если ты врешь, я…

Трах.

Я сморгнул, не совсем понимая, где я и как сюда попал. Это был очень громкий звук, смутно проплыло в моей голове. Что-то подергало меня за ногу, и я открыл глаза; в ушах звенело, а в левом глазу то вспыхивал, то исчезал огонек. Я снова сморгнул и попытался сфокусировать взгляд, кто-то настойчиво пытался привлечь мое внимание. В чем дело?

Срочное сообщение от Арианны Бломенфельд:«Это предназначалось нам». К сообщению было прикреплено приложение, простенький медицинский сканер, сообщивший ей, что я уже в сознании, прежде чем я успел ему помешать. Я приподнял голову, проморгался, вдруг осознал, что совсем лишился дыхания, и начал натужно кашлять. Кто-то зажал мне рот ладонью, и, вместо того чтобы кашлять, я стал задыхаться. Сообщение: Не говори. Установлена безопасная двусторонняя связь. Я ее чувствовал, что-то свербело, как отрезанная нога — чужая отрезанная