смысла.
Уже Харриман-парк, от дочки ее отделяет меньше часа езды. Снова всплыл вопрос о Лу. Нужно ли встречаться с ним? Попрощаться?
В своем теперешнем спокойствии она решила — да, надо. Может, сумеет передать ему что-то от истины, которую познала, и ради него самого, и ради Андреа. Обиды она больше не чувствует. Он отвернулся от нее, как она отвернулась от Бога. Вины ни тут, ни там нет: совершено по невежеству, не по злому умыслу.
Позади три машины. Красный фургончик прибавил скорость.
Во втором часу Сьюзен припарковалась в квартале от школы, посидела минутку, собираясь с мыслями, зная, что последний ее поступок в жизни — самый трудный: она боролась с желанием плакать. Войдя в вестибюль, она поднялась в класс Андреа. Пусто. Наверное, дети ушли в кафетерий на ланч. В кафетерии стояла разноголосица шумных счастливых ребятишек, учителя, хотя и усталые, вели себя терпимо. Среди них Сьюзен искала личико Андреа. Она заметила учительницу Кэнди. У длинного центрального стола та раздавала картонки молока. Сьюзен направилась к ней. — Миссис Рид! — удивилась Кэнди. — Вы вернулись? — Да. Андреа тут? На лице учительницы мелькнула озабоченность. Взяв Сьюзен под руку, она отвела ее к стенке, подальше от детей. — Она наверху с медсестрой Расмасон. — Но почему? Что случилось? — Ничего. С ней все в порядке. Просто переволновалась. — Из-за чего? — Поговорите с Дженет сами. Второй этаж, комната… Но Сьюзен уже мчалась туда. Дверь к Дженет была закрыта. Сьюзен тихонько постучалась, и через минуту ей открыла молоденькая медсестра. — Миссис Рид! Вас разыскали! — Нет, я пришла сама. Что случилось? Медсестра вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. — Меня вызвали в кабинет с час назад. С Андреа случился, насколько я могу судить, приступ истерики. Девочка рыдала навзрыд, была совершенно неуправляема. — Но почему? Причина? — в отчаянии допытывалась Сьюзен. — Истерика… Мы даже наверняка не знаем. Кто-то позвонил, девочку позвали к телефону, а когда она взяла трубку… Дальше слушать Сьюзен не стала. Она прикрыла лицо руками и прошептала: — Не надо, пожалуйста, не надо! Только не это! С ней — не надо. Она же совсем ребенок.
Позже, когда сестра Расмасон убедилась, что Сьюзен владеет собой, она позволила ей пройти к Андреа. Девочка спала на кушетке. Даже во сне было заметно действие Безмолвия. Андреа изредка вздрагивала, личико искажалось от кошмаров, снившихся ей. Сьюзен опустилась на колени, обняла дочку. Стараясь сдерживать слезы, прошептала: — Тш-шш, сладкая. Не бойся. С тобой не случится ничего худого. Мамочка позаботится. Мамочка никому не позволит навредить тебе… Свободной рукой Сьюзен расстегнула сумочку и вытащила флакон с таблетками. По-прежнему обнимая Андреа, она выкинула его, вместе с надеждой, в мусорную корзину. Позже, когда личико спящей Андреа стало спокойным, Сьюзен поцеловала дочку и быстро вышла. У подъезда ждал красный фургончик с тонированными стеклами, что внутри — не рассмотреть никому. Сьюзен заметила его и все поняла. Наступила пора дать согласие. Подняв голову, она посмотрела на небо, запоминая его, глядя на то, что существовало всегда и будет существовать вечно — облака, солнце, деревья, людей. И потянулась к ручке машины…
Во втором часу Сьюзен припарковалась в квартале от школы, посидела минутку, собираясь с мыслями, зная, что последний ее поступок в жизни — самый трудный: она боролась с желанием плакать. Войдя в вестибюль, она поднялась в класс Андреа. Пусто. Наверное, дети ушли в кафетерий на ланч. В кафетерии стояла разноголосица шумных счастливых ребятишек, учителя, хотя и усталые, вели себя терпимо. Среди них Сьюзен искала личико Андреа. Она заметила учительницу Кэнди. У длинного центрального стола та раздавала картонки молока. Сьюзен направилась к ней. — Миссис Рид! — удивилась Кэнди. — Вы вернулись? — Да. Андреа тут? На лице учительницы мелькнула озабоченность. Взяв Сьюзен под руку, она отвела ее к стенке, подальше от детей. — Она наверху с медсестрой Расмасон. — Но почему? Что случилось? — Ничего. С ней все в порядке. Просто переволновалась. — Из-за чего? — Поговорите с Дженет сами. Второй этаж, комната… Но Сьюзен уже мчалась туда. Дверь к Дженет была закрыта. Сьюзен тихонько постучалась, и через минуту ей открыла молоденькая медсестра. — Миссис Рид! Вас разыскали! — Нет, я пришла сама. Что случилось? Медсестра вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. — Меня вызвали в кабинет с час назад. С Андреа случился, насколько я могу судить, приступ истерики. Девочка рыдала навзрыд, была совершенно неуправляема. — Но почему? Причина? — в отчаянии допытывалась Сьюзен. — Истерика… Мы даже наверняка не знаем. Кто-то позвонил, девочку позвали к телефону, а когда она взяла трубку… Дальше слушать Сьюзен не стала. Она прикрыла лицо руками и прошептала: — Не надо, пожалуйста, не надо! Только не это! С ней — не надо. Она же совсем ребенок.
Позже, когда сестра Расмасон убедилась, что Сьюзен владеет собой, она позволила ей пройти к Андреа. Девочка спала на кушетке. Даже во сне было заметно действие Безмолвия. Андреа изредка вздрагивала, личико искажалось от кошмаров, снившихся ей. Сьюзен опустилась на колени, обняла дочку. Стараясь сдерживать слезы, прошептала: — Тш-шш, сладкая. Не бойся. С тобой не случится ничего худого. Мамочка позаботится. Мамочка никому не позволит навредить тебе… Свободной рукой Сьюзен расстегнула сумочку и вытащила флакон с таблетками. По-прежнему обнимая Андреа, она выкинула его, вместе с надеждой, в мусорную корзину. Позже, когда личико спящей Андреа стало спокойным, Сьюзен поцеловала дочку и быстро вышла. У подъезда ждал красный фургончик с тонированными стеклами, что внутри — не рассмотреть никому. Сьюзен заметила его и все поняла. Наступила пора дать согласие. Подняв голову, она посмотрела на небо, запоминая его, глядя на то, что существовало всегда и будет существовать вечно — облака, солнце, деревья, людей. И потянулась к ручке машины…
Нью-ЙОРК, ШТАТ Нью-ЙОРК. 14 июля, 19… г. — Лу Рид, 312 Вэст-Энд-авеню. Манхэттен, просит, если кто-то из наших читателей имеет сведения о местонахождении его жены Сьюзен Гудман Рид, пропавшей месяц назад, позвонить по телефону 212 555-4733. За приличное вознаграждение…«Дейли-Ньюс»