Пятница, 3 января
Больно!!! Больно!!! Больно!!!
Сегодня Ричард зашёл извиниться перед Джеральдом за то, что вышел из себя на вечеринке. Джеральд, в свою очередь, извинился за то, что заставил Ричарда выйти из себя. Потом Ричард извинился за то, что не пришёл к нам раньше, а Джеральд, в свою очередь... и так далее, и так далее. Что за идиотский фарс! Конечно, им что — у них ничего не болит!
Позднее Джеральд сказал, что, теоретически, извинения от Ричарда следует приравнивать к серьёзным телесным повреждениям от любого другого человека. Тут щека моя конвульсивно дёрнулась от жуткой боли, я не выдержал и в сердцах обозвал его самонадеянным сопляком и несчастным безбожником.
Энн пристально посмотрела на меня и медленно покачала головой.
— Так я и знала, — произнесла она. — У тебя болит зуб.
Она собирается на завтра записать меня к зубному.
НА ЗАВТРА!!! Боже, прошу Тебя, исцели меня до завтрашнего утра! И вообще, разве зубные поликлиники работают по субботам? А?
Суббота, 4 января
Я побывал у зубного!!! Он вылечил мне зуб! В каком всё-таки прекрасном, удивительном и радостном мире мы живём!
Не помня себя от радости, полетел домой к своей чудной жене и замечательному сыну, по дороге вознося счастливые, благодарные молитвы Богу, Который так сильно меня любит.
И почему это люди так не любят ходить к зубному? Всего-то нужно немножко храбрости — и дело в шляпе!
Воскресенье, 5 января
Принёс Энн чай в постель без обычного брюзжания.
Всласть почитал Библию и помолился.
Пригласил в гости Ричарда Кука, Леонарда Тинна и Эдвина Берлесфорда, нашего пресвитера. Джеральд всю дорогу вёл себя безупречно, но в конце не удержался. Наклонился к Ричарду и проникновенно произнёс:
— Ричард, хочешь, я поделюсь с тобой весьма удивительной истиной?
Нет, всё-таки Ричард — безнадёжно наивный человек.
— Давай, — тут же отозвался он, сгорая от любопытства.
— Знаешь ли ты, — торжественно проговорил Джеральд, — что если взять и переставить буквы в имени Ульфа Экмана, то получится «Эльф-н-Умка»?
Энн встревоженно нахмурилась.
Я чуть не захлебнулся чаем.
Эдвин рассмеялся.
Леонард довольно крякнул.
А Ричард спросил:
— А кто такой Ульф Экман?
Понедельник, 6 января
Сегодня после работы решил сходить в христианский книжный магазин.
Сколько там книжек — уму непостижимо!
Джеральд говорит, что большинство популярных христианских книжек похожи на китайскую лапшу моментального приготовления: пока глотаешь, вроде ничего, только хватает ненадолго.
На этот раз купил по-настоящему классную книжку. Называется «Связывая и развязывая земное и небесное или Как пробить небеса залпами нашей веры».
Ничего себе названьице. Прикольное.
Оказывается, любой христианин, если он действительно ходит с Богом и слышит Его голос, должен уметь передвигать своей верой целые горы.
Сразу же ощутил новый прилив сил и вдохновения.
Подождал, пока все уйдут, и решил попробовать на канцелярской скрепке. Положил её на стол и не мигая уставился на неё, мысленно приказывая ей сдвинуться. Безрезультатно. Громким голосом приказал ей немедленно переместиться.
Тут как раз пришёл Джеральд.
— Ты чего кричишь, пап? — поинтересовался он.
Ну, не мог же я сказать ему, что разговариваю с канцелярской скрепкой! Сказал, что тренирую голосовые связки.
— Зачем? — обалдело спросил он.
— Не знаю, — ответил я, чувствуя себя сущим идиотом.
Энн говорит, что в пустующий дом по соседству кто-то переезжает. Вот было бы здорово, если бы они оказались христианами — или, по крайней мере, их легко было бы обратить!
Вторник, 7 января
Джеральд нанялся работать по субботам в один из ближних магазинов. Говорит, что хочет подзаработать на аппаратуру для группы.
— Думаешь, ты сможешь работать ещё и по выходным после целой недели в колледже? — спросила Энн. — Смотри, вымотаешься.
Джеральд долго смеялся, словно Энн сказала что-то забавное.
Сегодня вечером ещё раз попробовал верой сдвинуть скрепку. Взял над ней власть, как сказано в книжке. Ничего не вышло.
Сказал Богу, что откажусь от чего угодно, если Он сдвинет её хотя бы на сантиметр.
Бесполезно.
Ну, и что мне теперь остаётся думать? Что я за христианин, если веры размером с горчичное зерно достаточно для того, чтобы сдвинуть с места целую гору, а я даже скрепку не могу передвинуть?
Среда, 8 января
Сегодня заходили Ричард с Эдвином. Мы сидели в гостиной, пили кофе и разговаривали, когда явился Джеральд с целой охапкой проводов, переходников и микрофонных шнуров.
— Я слышал, что по субботам ты собираешься служить Господу в «Спорттоварах», Джеральд, — солидно сказал Ричард.
— Ну, это зависит от того, заглянет Он к нам или нет, — откликнулся Джеральд.
И вот что забавно: Ричард, который ни о чём, кроме религии, не желает ни думать, ни слушать, ни разговаривать, тут же неодобрительно и осуждающе нахмурился, а Эдвин, который, в общем-то, является нашим главным пресвитером и практически руководит всей церковью, откинулся на спинку стула и расхохотался, только что ногами не задрыгал. Странно.
Надеялся, что Ричард уйдёт пораньше, и мне удастся немного поговорить с Эдвином насчёт веры и всего такого прочего, но они ушли вместе.
Вечером сказал Энн, что слышал об одном брате, который хотел верой сдвинуть с места канцелярскую скрепку, но так и не сумел. Она зевнула, потянулась и ответила:
— Что ж... В любой церкви найдётся кто-нибудь с приветом.
Четверг, 9 января
Вечером у нас собралась наша домашняя группа. Слушали кассету Рика Уоррена. Пожилая миссис Тинн сказала, что ещё никогда не слышала, чтобы крики ворона были так похожи на человеческий голос, да ещё и с американским акцентом.
Потом была довольно хорошая молитва и немного поклонения. Так отвлёкся, думая об Иисусе, что почти на целый час позабыл о треволнениях со скрепкой. После поклонения попросил Джеральда посчитать, кому принести чай, кому кофе.
— Эй, харизматики! — весело прокричал он. — Кому кофе, опустите руки!