Футон, с которым он почти сросся, они вытащили вместе, но поставили рядом. А для сна Анна принесла новый.
— Знала, — кивнула Кейко и встала, чтоб зажечь благовония по всему Дому.
Вонь плесени и сырости ей прилично надоела, а свечи разгоняли тяжёлый застоявшийся воздух пряным ароматом и придавали уют играми своих оранжево-жёлтых язычков.
Йо на бледное лицо брата долго смотреть не мог. Ему в голову лез извечный кошмар, преследовавший его каждую ночь с окончания Турнира. Внезапно оказавшийся живым брат должен был принести хоть какое-то облегчение в его борьбе с собственной совестью, а на деле лишь усугубил чувство вины.
— Но не могла сказать, — продолжила Кейко. — Решила, что так будет правильно.
— Это ты спасла его, — предположил Йо и внимательно смотрел на маму. Кейко, после того, как зажгла все свечи, присела напротив Йо и посмотрела на него, выражая готовность его послушать. — Поэтому ты одна вернулась в Изумо сразу. Чтобы присмотреть за ним.
— Вы неплохо повздорили в прошлый раз, а я больше не могла стоять в стороне, — улыбнулась женщина.
— Откуда ты знала, что он не перебьёт всех, когда очнётся?
— А откуда об этом узнал ты, когда пошёл против деда всего пять минут назад? — ответила вопросом на вопрос Кейко.
Йо не ответил. Он просто чувствовал. Как и любые решения, которые он принимал всю свою жизнь. Доверяясь себе, своей Судьбе и интуиции. Поэтому объяснить это другим членам семьи будет ой как не просто. А Кейко, словно услышала мысли сына, кивнула и продолжила:
— Йо, я мать, и как любая мать я хочу защитить своих детей. Я не одобряла план убить вас при рождении, я не хотела, чтобы вас стравливали потом и Турнир тем более был кошмаром любого родителя, — она остановилась, давая скорее себе время осознать и принять весь тот ад, который ей пришлось пройти. И пройти одной. — Я не хочу думать, что могло бы быть, будь я настойчивей тогда, но я точно знаю, чего я хочу сейчас, — добавила Кейко совсем уж тихо, а потом снова улыбнулась и посмотрела на сына. Она протянула руку к Йо и погладила его по щеке. — Я больше не позволю никому лишить меня вас. Чего бы мне это не стоило. И я знаю, что будет трудно. И вам тоже. Йо, дай себе время, хорошо? — попросила она, заглядывая в карие глаза сына. — Всё может казаться сложным. И непонятно, как быть и как себя вести. Вы оба через многое прошли. Делай и поступай, как велит тебе сердце. А Хао, поверь, он хоть и прожил тысячу лет, но растерян не меньше тебя. Потребуется какое-то время, прежде чем хоть что-то будет напоминать порядок. Благо, судьба наградила моих детей терпением.
«А я на этот раз буду вас защищать до последнего».
Йо сидел у постели Хао, пока тот прибывал в глубоком сне. Он до сих пор не знал, что сказать или сделать, если вдруг шаман проснётся, но бежать от брата уже не хотел.
Тем более тот вернулся, чтобы помочь. И впервые за долгое время Йо подумал, может, Хао не такой злодей, каким кажется?
— Такой.
Йо сначала не сообразил, что этот голос был не в его голове. Он нахмурился, решив, что это ему показалось, а потом Хао с тихим стоном сел. Длинные растрёпанные волосы разметались по постели, а теперь небрежно легли на его голый торс. Хао и так выглядел смешно, а когда он и на брата посмотрел волком, Йо и вовсе не удержался от смеха. Рядом с ним лежал свёрнутый в рулон футон, который Кейко едва ли сумела вызволить из рук старшего близнеца.
Йо овладел тихий смех, а Хао растерялся и удивился одновременно. Напряжение между ними вдруг спало совсем. Завеса из долгих лет разлук и ненависти вдруг исчезла, и Йо, до этого понятия не имеющий, с чего начать и как подойти к брату, вдруг нашёл все правильные слова.
— Ты единственный, кто с футоном вместо оружия может выглядеть угрожающе.
Хао посмотрел на свой футон и, вспомнив ту сцену, невольно улыбнулся.
— Мои фанаты были в восторге, — хмыкнул он, а потом, оглянувшись по сторонам, сказал. — Так, я не в аду, не в кандалах, не чувствую запаха гари и, как ни странно, всеобщий гнев сейчас не представлен моей семьей, пытающейся меня убить.
— Не драматизируй, —улыбнулся Йо. — Здесь тебя никто не тронет.
— Без условий? — не поверил Хао.
— Без условий, — кивнул Йо. — Ты — часть нашей семьи, Хао. И мой брат. Это был первый аргумент. Духи откликнулись на твой зов и защитили всех нас. Это был второй аргумент.
— Духи почти меня прикончили, — возразил Хао.
От воспоминаний его чуть передёрнуло, но к этому вопросу он вернётся потом.
— Кино это тоже заметила, но мы решили, что это они из-за внепланового подъёма взбунтовались.
— И как они смирились с тем, что рядом с ними будет жить почти убийца их наследника? — резко спросил Хао, прищурившись.
Этой фразой он заново возвёл стену между ними, но Йо сдаваться не собирался. Он вдруг стал серьёзным и посмотрела на брата.
— Хао, один простой вопрос. Ты хочешь остаться?
Ответ «да» в карих глазах близнеца Йо увидел прежде, чем брат успел что-то сказать, а когда Хао открыл рот, чтобы вновь выдать очередную язвительную фразу или пафосное «нет», выраженное чрезмерно длинным предложением и драматическим уходом, Йо лишь выразительно приподнял бровь и чуть склонил голову.
«Серьёзно, брат?».
Хао поджал губы.
— Если я хочу остаться, нам надо поговорить, — наконец, решил он. — Честно и открыто.
Йо, улыбнувшись, встал. Этот ответ его устраивал более чем. Он чувствовал, что готов закрыть трагическую главу своей жизни и начать новую. Где нет места обидам и мести. Но где появилось место брату и семье.
— Пройдёмся? Звёзды сегодня особо яркие, а ночь, уверен, будет долгая.
========== Хао ==========
Хао был хорошим мальчиком, но только ради Кейко. Вообще он готов был оставаться в своём Доме Шаманов, там он и спал и перемещать свой футон в дом наотрез отказывался, но выносить ему завтраки, обеды и ужины стало совсем неудобно, да и выглядело всё крайне странно.
Кейко и Йо устроили переговоры и организовали чаепитие. Кейко убеждала Хао, Йо — старших членов семьи. И вот они сидят за столом, почти как нормальная семья и пытаются говорить о погоде и о том, что овощи на рынке нынче слишком сильно подорожали.
Когда речь дошла до Хао и какого чёрта он вообще выжил, разговор стал более интересным. Йо, на