Как много значило для меня это имя тогда, и насколько противным оно стало теперь.

Может быть, если бы я показал ей свою сущность, если бы перестал притворяться убогим человеческим мальчишкой с божественной мощью, она бы объяснила мне что-нибудь. Прежде чем убить.

Но пока рано. Пока что силы во мне было недостаточно, и я четко осознавал, что был не в состоянии одержать над ней верх. Мое тело было не готово к тому, чтобы пропустить через себя всю духовную энергию, накопленную за сотни лет боёв и странствий.

От этого становилось гадко, но в каждой бочке дёгтя можно отыскать ложку мёда, при желании. У меня появилась возможность сблизиться с ней, а уж там я смогу сделать всё, что душе угодно.

Эпилог

Резня в парке Рюкю стала международной трагедией. Сам парк закрыли, тела быстро собрали и сбросили за борт, потому что было негде хоронить. Разгневанных родственников удалось хоть как-то успокоить, позволив устроить у стены парка импровизированный мемориал, где родные оставляли цветы и фотографии погибших людей. Школьники, мелкие чиновники, менеджеры — все попали под раздачу, все погибли. Улицы в дни траура опустели, так что у мемориала стояли лишь мы, впятером.

Я, Сэцуко, Азуми, Горо и Сигурни. Мы вместе оставили цветы у мемориальной стены. Признаюсь, мне было немного жаль этих людей, хоть они ничего для меня не значили, но эмоций я не показывал.

Сильнее всех грустила Сигурни, и даже полноценная нога, восстановленная в больнице, её не радовала.

— Это всё из-за меня, — поникла Сигурни. — И из-за моего дурацкого желания побыть королевой бала. Так было в школе, так стало теперь. Я притягиваю к себе психов.

— Хорош нюни распускать, Макарошка, — Сэцуко дружелюбно хлопнула Сигурни по плечу, хотела разрядить обстановку. — Мы теперь большая семья. И фамилия у нас у всех есть вполне аристократическая — Мунрайт. И даже клан у нас есть. Ты уже королева бала.

— Я бы любой титул отдала, я бы стала безродной нищенкой ради того, чтобы вернуть этих людей, — с грустью отозвалась Сигурни. — Какого Божества сдались эти люмены, если вокруг творится такое….

— Опять ты всё испортила, Рыжая, — фыркнул Горо.

Нейрофон завибрировал, на интерфейсе вспыхнула табличка с номером Рэви в виде цифры «1». Самый короткий номер в Японии, пожалуй. И я напрягся. Я был обязан оторваться от тоскующих подруг и ответить на звонок.

— Простите, это Императорская Палата. Я отойду.

— Иди, — отмахнулся Горо. — Я присмотрю за ними.

— Слышишь, ты! За собой бы присмотрел…. - закипела Сэцуко, но продолжение тирады я упустил. Ушёл слишком далеко.

Я отошёл в сторону, прислонился спиной к холодной стене и принял вызов:

— Да, Ваша Смертность.

— Господин Мунрайт, — с улыбкой поздоровалась Рэви. — Как ваши дела?

— Скорбим на мемориале Рюкю, — честно ответил я.

— Простите. Я не отниму у вас много времени, — произнесла Рэви. — Хотела сказать, что Родовое разрешение готово к выдаче. Клан Мунрайт отправлен на постановку в клановую регистрационную базу. Ясуо и совет директоров жаловались моим чиновникам на давление с вашей стороны, но я велела игнорировать эти инсинуации. Как и велела не заметить, что от уничтоженного заряда в три миллиарда люменов пятьдесят миллионов вы переслали в казну клана Мунрайт. Эти средства понадобятся вам в ведении дел. Осталось только одно.

— Что?

— Фамильяр. Как только вы доставите его мне, всё выше озвученное вступит в силу.

— Хорошо, Ваша Смертность. Судно уже в пути. В порт войдёт через неделю.

— Прекрасно. Тогда больше не буду отвлекать вас. Можете звонить мне в любое время, если возникнут вопросы.

И сбросила звонок. Вот так. Звони в любое время, Макото. Ни у кого не было прямой связи с Рэви, а у меня была. Что странно. На фоне кланов Сугавара и Исида я выглядел мелкой вощью, но Рэви плотно контактировала лишь со мной. Либо втюрилась, либо задумала что-то более глобальное, чем я мог себе представить на данный момент.

В общем, спешить некуда. Поживём — увидим. У меня тоже были свои планы на её счёт.