тебе у меня просьба: будь добр, присмотри за Ноно!

— Хорошо! — бодро согласилась Ноно вместо Дзидзи. — Гулять! Гулять! — скомандовала она, садясь на кота верхом. Тот едва не расплющился и, состроив кислую физиономию, скрылся за дверью черного хода.

— Апчхи! — донеслось снаружи.

Кики с улыбкой проводила парочку взглядом. И тут кто-то похлопал ее по руке, которой Кики опиралась на прилавок. Обернувшись, Кики увидела девочку. Ее волосы были собраны в два торчащих вверх хвостика, растрепанная челка косматыми прядями падала на лоб, прикрывая проницательные блестящие глаза.

— Мне, пожалуйста, две улитки с шоколадом, — сипло произнесла девочка. С виду она была гораздо младше Кики, но в ее надтреснутом голосе слышалась горечь пожилого человека, много пережившего на своем веку.

Изумленная Кики поторопилась исполнить ее просьбу:

— Да-да, сию минуту! — Она раскрыла пакет, собираясь положить в него булочки.

— Не нужно, давай так. — Девочка схватила булочки, хрипло рассмеялась… и ловко засунула острые кончики булочек-улиток в резинки, стягивавшие ее хвостики.

Затем протянула монетку и, исподлобья покосившись на Кики и Соно, спросила:

— Ну как вам? Красиво же? — Она подняла руку, мазнула по вытекшему из улитки шоколадному крему, а потом слизала его с пальцев.

— Эй-эй, милочка, у меня тут пекарня, а не парикмахерская! — Соно смерила нахалку недовольным взглядом.

— Ну разумеется! За этим я сюда и пришла! — отмахнулась девочка и, добавив: — Пока!» — вышла из булочной, на ходу поминутно зачерпывая из булочек крем то одной, то другой рукой и облизывая пальцы.

— М-да… — Соно застыла с открытым ртом, не зная, что тут еще сказать.

Кики изумленно глядела сквозь застекленную дверь вслед удаляющейся девочке.

На ней было длинное черное свободное платье, сшитое из тонкого кружева. Под порывами ветра оно колыхалось, как занавеска. В сгустившихся вечерних сумерках девочка со своими булочками-рожками была точь-в-точь чертенок.

Кики и Дзидзи вернулись домой, но стоило Кики открыть дверь, как Дзидзи застыл на пороге. Он подергал носом, старательно принюхиваясь:

— Похоже, здесь кто-то побывал.

— Не может быть!.. — Кики, держа руку на ручке двери, осторожно просунула голову внутрь. — Никто в Корико никогда не влез бы в чужой дом без спросу. Дзидзи, может, у тебя насморк и твой нюх тебя обманывает?

— Ты же не запираешь дверь — сюда может войти любой, кому вздумается… — Дзидзи боязливо высунулся из-за спины Кики и заглянул в дом. — По-моему, это как раз ты все чутье растеряла от городской жизни. Совсем разучилась сердцем чувствовать! — Дзидзи был непривычно напорист.

— Ну, знаешь! Мне звериное чутье и не нужно: у меня ведьминское есть! — возразила Кики, подумав про себя, что про ведьминское чутье она, пожалуй, прихвастнула. — И главное, кто станет влезать в дом, в котором и поживиться-то нечем?

Кики вошла внутрь, протянула руку и нажала на выключатель. Подвешенная почти под самым потолком лампа вспыхнула и в мгновение ока осветила всю комнату вплоть до самых дальних уголков. Теперь, при свете, дом казался точно таким же, как всегда. Дверца кладовки, которую устроили для Кики Томбо и его друзья, была чуть приоткрыта, помело висело на своем обычном месте.

— Самое ценное, что у меня есть, — это мое помело. Но летать на нем никто, кроме меня, не может. С тех пор как Томбо когда-то попытался полететь на нем и упал с обрыва, об этом весь город знает.

— Ну а вдруг кому-нибудь взбредет в голову, что тут еще что-то есть, поинтереснее? Это же дом ведьмы!

— В таком случае он будет разочарован. Ведьмы живут, помогая и принимая чужую помощь, — сокровищам у меня взяться неоткуда.

— Но ведь кто-то может этого и не знать! Кто-нибудь, кто приехал издалека!

— Дзидзи, и что тебя так тянет придумывать всякую ерунду?

— Потому что ты, Кики, слишком легкомысленная! — Дзидзи уселся на полу; вытянувшись в струнку, он продолжал обшаривать комнату цепким взглядом. Вот он вдруг сорвался с места, беззвучно подскочил к кладовке и заглянул в щелку приоткрытой двери.

— Что значит «легкомысленная»? — переспросила Кики.

— Да такая же, как все! — ответил Дзидзи, не оборачиваясь.

— Почему бы и нет? — Но тут Кики вдруг вспомнила Кокири. Она хоть и была такая же, как все, да не такая. Чем-то она отличалась, в ее присутствии как будто даже ветер становился теплее. Кики внезапно чихнула: — Апчхи!

— Пчхи! — Дзидзи встряхнулся всем телом. — Я, похоже, заразился. Пусти меня сегодня ночью к себе под одеяло.

— Ну, раз такое дело, то можно, — прогнусавила Кики.

Кики распахнула глаза.

«Где я?..» Разбуженная ведьмочка совершенно не выспалась, но глаза ее раскрылись сами собой — непонятно отчего. Кики, не вылезая из-под одеяла, обвела взглядом темную комнату. В углу тускло поблескивала бутыль со снадобьем, окно было занавешено — все как обычно. В щелочку под дверью, ведущей на улицу, просачивалась узкая полоска лунного света.

— Ой! — Кики вдруг вздрогнула всем телом.

За дверцей кладовки, которая теперь была наполовину открыта, слабо мерцали две маленькие красные точки. Они были похожи на глаза зверя в ночном лесу. Кики тут же принялась тормошить Дзидзи, спящего у нее в ногах под одеялом.

— Эй, просыпайся! — прошептала она, протирая глаза рукой. Но тут точки исчезли. — Хм, мне что, спросонья померещилось?..

Кики с облегчением выдохнула и почти сразу уснула снова. Однако теперь уже растревоженный Дзидзи недовольно высунулся из-под одеяла. Он посмотрел по сторонам и обнаружил, что Кики мирно посапывает во сне.

— С чего ей вздумалось меня будить?.. — поморщился Дзидзи и только собрался было снова зарыться под одеяло, как вдруг застыл на месте. Из глубины кладовки тускло мерцали две красные точки.

— Ур-р-р! — утробно взвыл Дзидзи. Он одним махом слетел с кровати, вихрем ворвался в кладовку и ринулся в атаку, выпустив когти. Но тут его накрыло черной тканью и спеленало, как младенца. Дзидзи так перепугался, что не смог бы пошевелить лапой, даже если бы был свободен. И тут чьи-то тонкие руки крепко обхватили спеленатого кота.

— Стань моим котиком… Пожалуйста… Стань моим котиком… — прошептал ему в ухо чей-то вкрадчивый голос.

— Миу! — Из горла оцепеневшего от ужаса Дзидзи вырвался вопль. И тут полотно спало с глаз Дзидзи, и чья-то черная тень, словно подхваченная ветром, метнулась к входной двери, открыла ее и беззвучно исчезла в ночи.

От потрясения Дзидзи перестал чувствовать собственные лапы, и кот просто плюхнулся на пол. Не скоро, очень не скоро Дзидзи кое-как дополз до тапочка Кики и